Все было иначе - Сириус понял это, пока шел по
гулким пустым коридорам Министерства. Здесь не шла битва, как по ту сторону
Завесы, здесь просто были расклеены по стенам и дверям таблички-объявления:
"Собрание по вопросу вступления выпускников Хогвартса в ряды Упивающихся
Смертью состоится такого-то числа, председатель - Люциус Малфой",
"Пресс-конференция Темного Лорда состоится 10 июня. По вопросам
аккредитации журналистов обращаться к Беллатрикс Лейстранж".
Таких объявлений было много. Не выдержав, Сириус обернулся псом и побежал -
вперед, на темные улицы Лондона, смоченные дождем.
До Годриковой Лощины Сириус добрался через неделю. Через неделю, полную
горького осознания: он попал в мир, где все Поттеры погибли и Волдеморт
захватил власть. Он уже думал о том, что привык к этой мысли. Но, когда подошел
к могильному камню за кустом терновника - "Гарри Джеймс Поттер. 1980 -
1981" - его ноги подкосились, а из горла вырвался нечеловеческий вой.
Мысль о том, что мальчика нет, что он не выжил, что они не встретятся,
оказалась неожиданно невыносимой. Даже когда Сириус узнал, что Джеймс мертв,
ему не было так плохо и так безразлично, что с ним самим будет дальше. И только
хлопок аппарации заставил Сириуса вспомнить об осторожности и снова
превратиться в Бродягу.
Северус Снейп, самый молодой директор Хогвартса за всю историю магической
школы, привычным движением смахнул подолом мантии песок с надгробья четы
Поттеров и положил букет маргариток на щербатый камень. Злобно зарычавший на
него черный пес, по-хозяйски разлегшийся на могиле ребенка Поттеров, удостоился
только мрачного взгляда, который должен был показать, что помешавший
еженедельному ритуалу Снейпа проживет недолго.
Дни теперь тянулись также медленно, как и когда-то в Азкабане, Иногда Сириус
думал, что просто сошел с ума и встреча с крестником ему привиделась, как и
время, проведенное в захламленном доме на Гриммуальд Плейс. А может быть, он
сейчас мечется в бреду по ветхим простыням, а Гарри сжимает его ладонь и
вытирает ему пот со лба. Кто еще кроме Гарри стал бы им заниматься?! Чтобы
избавиться от этих мыслей, Сириус хватался за ветки терновника, питая его своей
кровью, своей болью. Так было днями, а вечера Сириус проводил в деревушке,
помогая магглам, чем мог: белил стены церкви, слушал рассказы пастора про
неопалимую купину, чинил заборы и танцевал с девушками, закладывавшими ему за
уши желтые цветы. Но каждую пятницу, когда туман начинал ползти к магическому
кладбищу, Сириус возвращался, неся под мышкой честно заработанный виски.
После победы на Волдемортом Гари приходил на могилу родителей каждую пятницу.
Оставлял маргаритки на щербатом надгробии. И часто летними вечерами засыпал,
растянувшись под терновым кустом, собиравшим на свои колючки клочки тумана,
сплетая из них другую реальность. Гарри спал и видел Сириуса, сидящего на
могильной плите, которой Гарри никогда не мог найти, проснувшись. Сириус курил,
иногда пил что-то из толстостенной бутылки. Чаще всего отмахивался от приветствий
Гарри и уходил, превращаясь в пса, чтобы выть на луну. Но иногда Сириус робко
придвигался ближе, проводил рукой по Гарриной щеке и улыбался. Совсем не как
сумасшедший.
