Саммари: Гарри помогает Сириусу
открыть дверь. Но, может быть, всё происходит с точностью до наоборот.
Размер: мини (~700 слов)
Дисклеймер: не моё
Бесконечный узел – символ в Тибете и Монголии,
используется в буддизме.
Как этот узел не имеет конца, так и этот символ
олицетворяет полное обретение Неизмеримых Достоинств и Пяти видов изначальной
Мудрости.
Символ взаимозависимости всех явлений и живых
существ во Вселенной.
Работа, работа, работа и
никаких развлечений. Гарри становится скучным парнем. Посмотри на себя?
Бросьте, я смотрю на себя в зеркало каждое утро. Выгляжу, как уголовник, думаю
так, будто мне всего двадцать. Гарри стоило оставить меня в Арке? Ох, стоило,
но спустя два года уже можно заткнуться по этому поводу.
– Гарри, посмотри, что стало с твоей жизнью. Так
нельзя, – говорю я и дымлю. У него в доме курить нельзя, если ты не хочешь
сразиться с Джинни-уже-Поттер.
– С моей жизнью всё в порядке. Твои придирки – это
такая форма благодарности за всё?
Ну да, ну да. Вытащил меня из Арки, чуть не остался
сквибом, потом нас протащили по судам. Раньше Гарри на таких мелочах не
зацикливался, верно?
– Где твоя благодарность? – передразниваю я. –
Решил пополнить словарный запас за счёт жены?
– У меня прекрасная жена! – орёт Гарри, тумбочка
рядом с дверью взрывается.
– Меня могло убить деревяшкой, – говорю я,
припечатывая Гарри к стенке, где только что стоял несчастный комод.
– Велика потеря.
Не велика. Стягиваю с Гарри брюки вместе с нижним
бельём, на себе просто расстегиваю ремень и джинсы. Пряжка ремня тяжелая,
долбится в деревянную стену, в одно и то же место, быстрее и быстрее, оставляет
вмятину.
После оргазма ноги подгибаются, и я опускаюсь на
колени. Ручка от комода впивается в ногу, я шиплю.
– Хоть бы и такой звук издал во время секса, – говорит
Гарри, продолжая упираться ладонями в стену.
– Продолжим с дверью.
Начало, как часто случается, было безобидным. Я
решил продать этот проклятый – уверен, что и в прямом смысле слова тоже – дом
на Площади Гриммо. Но один из пунктов договора о продаже волшебных домов –
возможность осмотреть все комнаты.
– Мы уже месяц пытаемся открыть эту дверь, Сириус.
– Тебя это напрягает?
Гарри пожимает плечами. Его напрягает, но не дверь.
Мы умеем играть в паре. Наша любимая игра –
поддавки. Каждые выходные Гарри приходит ко мне с печатью усталости и смущения
на лице. Он спрашивает:
– Можно, я сделаю себе кофе?
Или что-то еще в том духе.
– Да, конечно. Зачем ты спрашиваешь? – удивляюсь,
готовлюсь к броску.
– Привычка.
– В вашем доме всё запрещено? – издеваюсь я.
– У нас разумные ограничения, – шипит Гарри в
ответ.
– Трахаться можно? – уточняю я.
– Миссионерская поза считается?
И, не дав мне ответить, он целует меня в губы.
Я не уверен, считается ли поза миссионерской, если
половой акт происходит на столе.
Семейный обед. Вот когда я чувствую, что на самом
деле у Гарри нервы стальные. По правую его руку сидит Джинни, по левую – я, на
другом конце стола дети со своими друзьями. Джинни говорит мне:
– Займемся сексом втроём? А то, пока вы, мальчики,
развлекаетесь, мне скучно.
То есть, на самом деле она говорит мне:
– Как прошла неделя, Сириус?
Или:
– Передай соль, пожалуйста.
Но я вечно слышу что-то своё. Так я заработал
репутацию чудаковатого дядюшки. Выманив Гарри на кухню, я спрашиваю его:
– Как ты это выдерживаешь?
– Что? – не понимает он.
Тогда многое понимаю я.
– Мы испробовали все заклинания, – говорит Гарри. –
Я не могу открыть эту дверь. Ищи покупателя, согласного на такие условия, или
не продавай дом.
«Я больше не хочу приходить к тебе по выходным», –
слышу я. Потому что все заклинания мы испробовали ещё в первые пару дней.
– Пойдем в твою спальню.
– Прощальный секс? – уточняю я. К моему удивлению,
Гарри машет на меня руками.
– Просто пойдём.
Мы ложимся в мою кровать и обнимаемся. Сначала я
пытаюсь залезть Гарри под рубашку или стянуть штаны, но он каждый раз ловит мои
руки. Я прекращаю свои попытки.
На улице и в комнате становится совсем темно, я с
трудом различаю черты его лица.
– Джинни уже давно ждёт меня домой. Рон постоянно
спрашивает, что происходит между мной и его сестрой, почему она такая грустная
в последнее время. Гермиона говорит, что, если я завел любовницу, то не надо
врать, будто я помогаю с дверью своему крестному – ложь унижает сильнее правды.
На работе предлагают взять отпуск, я ведь уже пять лет не отдыхал. Раньше их
это не волновало... Как я выдерживаю? Я не выдерживаю, Сириус.
– Со мной можно не выдерживать, Гарри.
Не вижу его лица, не чувствую слёз, его боль не
стала моей, моя боль не стала его. Скажи на работе, что берешь отпуск, скажи
Гермионе, что это не её дело, извинись перед Роном, оставь Джинни: «Дорогая,
мне надо разобраться в себе, я люблю тебя, но мне, правда, надо побыть одному».