|
* * *
Сонное дыхание. Скрип половиц. Вой ветра. Приглушённое бормотание Кричера. Шорохи. Луна то исчезает, то появляется в чёрной арке окна. Полнолуние. Самая длинная ночь месяца.
Губы Гарри приоткрыты, и мне в голову приходит совершенно безумный вопрос: "А какие они на вкус? Как у Джеймса или?.."
Гарри громко вздыхает. Его пальцы сжимают угол одеяла.
Ночь кажется бесконечной. Как безумие. Как Азкабан.
Какого же чёрта со мной происходит? Ведь я…
Гарри вскрикивает и рывком садится на кровати.
- Он… Он их убил!
- Что?
- Волдеморт. Он сказал, что они предатели! И… Потом…
Я пытаюсь отнять ладони от его лица, но Гарри лишь мотает головой и отчаянно вырывается.
- Там был Снэйп. Волдеморт заставил его срезать метки с их рук. И Снэйп это сделал… Он сделал!
Мне наконец удаётся с ним справиться, и я прижимаю Гарри к себе. Пижамная куртка прилипает к его худой спине.
- Ну, тише. Тише.
Я не знаю, что ещё можно сказать. Всё постоянно повторяется. Прошло четырнадцать лет, а я по-прежнему не знаю, как успокоить плачущего ребёнка.
Жёлтые листья. Залитый солнцем сад. Лили, склонившаяся над коляской. И маленький орущий сверток у меня на руках.
"Мерлин, Лили, проще справиться с десятком горных троллей, чем с одним младенцем!"
"Джеймс тоже так говорит, - отвечает Лили с улыбкой. - Вы с ним вообще думаете одинаково. Вам нужно было жить вместе. Джеймс никогда бы не сказал тебе ни слова поперек".
Да уж…
- Всё хорошо. Это был сон. Не думай об этом.
"Я убью Альбуса, если он ничего не предпримет! В конце концов, не может же он совсем обо мне забыть! Мальчишка сходит с ума, нужно что-то делать. А Дамблдор, как назло, совсем не появляется в штабе. Наверное, придётся написать ему письмо".
Гарри изо всех сил прижимается лбом к моей груди. Шрам. Опять. Я не знаю, что сделаю с Дамблдором! "Ещё немного подождать!" Чего подождать? Пока Гарри загремит в обитую войлоком комнату?
- Больно?
Он не отвечает.
- Гарри.
Его плечи дрожат. Он беззвучно всхлипывает.
- Волдеморт сказал, что они предали его? - спрашиваю я.
- Да.
- Тогда не стоит плакать из-за предателей.
Гарри выпрямляется и в упор смотрит на меня.
- Я не плачу, - твёрдо говорит он.
Щёки у него мокрые, но слёз больше нет.
- Я не плачу, - повторяет он, решительно вытирая лицо рукавом. - Это всё шрам… - Гарри закусывает губу и прижимает ладонь ко лбу. - Опять… Мммм… Рон, по-моему, уже не просыпается, если я ору во сне. Голова раскалывается… Чёрт…
Я привлекаю его к себе. Кажется, Гарри понимает, что сейчас случится, но не может в это поверить. Мои губы прикасаются к шраму. Горячая и немного влажная кожа. Пушистые, торчащие в разные стороны волосы.
- Тише, - я снова касаюсь его лба, и Гарри медленно закрывает глаза. Ему всё ещё больно, но он боится шевельнуться.
Его лицо в моих пальцах, словно хрупкая фарфоровая чашка. Дрожащие веки. Закушенная губа. Маленькая морщинка между сведёнными у переносицы бровями. Он дышит очень осторожно. Ему нравится. Рем всегда говорил, что я должен вести себя с ним иначе, что он ребёнок, и ему необходимо немного ласки… Мои губы застывают в дюйме от его рта. Нет. Вот это - нет.
Я отстраняюсь. Наверное, слишком быстро. Гарри открывает глаза и смотрит на меня, близоруко щурясь.
- Ну, ты как?
- Прошло, - тихо отвечает он.
- Тогда попробуй снова заснуть. Я с тобой. Ничего не бойся.
Гарри кивает и послушно ложится.
Утром он выбирается из постели и одевается при свете волшебной палочки.
- Ты пойдёшь завтракать? - спрашивает Гарри, обернувшись на пороге. - Если хочешь, я принесу тебе что-нибудь.
- Нет, спасибо.
- А. Ну ладно, - он осторожно прикрывает за собой дверь.
Неплохо поспать хотя бы немного, но сегодня вернётся Рем… Рем. Нет, надо вставать.
* * *
Рем выглядит хуже обычного, но как всегда шутит и отказывается от помощи. За завтраком он едва выпивает чашку чая, а по лестнице поднимается с трудом, и его шатает от слабости. Я мог бы донести его до спальни без всякой магии, но он не позволяет.
- Я не хочу, чтобы видели дети и Молли. К вечеру всё пройдёт, им незачем зря волноваться.
- Да прекрати ты, наконец, думать об остальных!
Он слабо улыбается, но тут же делается серьёзным.
- Что-то случилось?
Случилось. Я собираюсь написать письмо Дамблдору. Но об этом я тебе расскажу, когда ты встанешь на ноги. Не раньше.
Оборотни болеют не так, как люди, и если Рем вдруг начинает кашлять или мучается с головной болью, все вокруг тут же начинают паниковать: а вдруг это что-то серьёзное? А вдруг будут осложнения? Вообще-то я обычно не поддаюсь всеобщей истерике. Но когда речь идёт о Реме Люпине…
Похоже, Рем читает мои мысли.
- Сириус, только не надо со мной сидеть, я же не умираю. Посплю, и всё пройдёт. Найди себе какое-нибудь занятие.
Итак, меня выставляют за дверь. Ладно. Ему на самом деле плохо. Пусть спит. Занятие я себе нахожу. Сначала письмо Дамблдору. А потом... К обеду Джорджу удаётся разбить мой захват. Гарри и Рон тренируются в паре. Гермиона сидит на подоконнике с книжкой, но, насколько я успеваю заметить, она не прочитала ни страницы. Джинни наблюдает за происходящим с нескрываемым интересом. Когда она задерживает взгляд на Гарри, щёки у неё слегка розовеют. Так-так. Но, судя по всему, Гарри рассказывал мне отнюдь не про Джинни…
Время от времени - примерно раз в двадцать минут - кто-нибудь выходит из моей комнаты и показывается на глаза Молли, и если та спрашивает, чем все занимаются, они говорят, что делают домашнее задание.
- Вот если бы ты мог учить нас, - мечтательно произносит Фред.
- А то как-то совсем не хочется попадаться такому, как Хмури, - ухмыляется Джордж.
- Как ты можешь! - упрекает его Гермиона. - Хмури настоящий аурор! Я уверена, у него тоже есть чему поучиться!
- Но он же псих, лапуля, - Фред крутит пальцем у виска. - Это, конечно, классно, когда человек преданно служит своему делу, но надо ведь и меру знать.
- Сириус, а Хмури преподавал вам что-нибудь?
- Боевую магию.
- И как? - с любопытством спрашивает Рон.
- Среди мастеров по сдиранию шкур с учеников он был первым.
Когда наши доблестные воины устроили эту заваруху с Орденом, Дамблдор запретил Хмури заниматься с новобранцами. С одной стороны, это было разумно - Аластор давно уже выжил из ума, и странности его перешли все мыслимые границы. Но с другой стороны - он не позволил бы всякому сброду вроде… Ну какие из них ауроры, святое небо! Билл, Тонкс… Да они сами для себя опасны!
Кстати, о Билле. Его не видно уже три дня.
- А где ваш старший братец?
- Он приходил вчера к папе в больницу, - отвечает Джинни, и её лицо становится грустным. - Билл так плохо выглядит.
- Говорит, что у него много работы в банке. Но по-моему, он заболел, - добавляет Рон.
- Надо сходить к маме, - напоминает Джинни.
- Дело говоришь, рыжая, - согласно кивают близнецы и отправляются на кухню.
А я иду проведать Рема.
Он спит, но жар не спадает, и дыхание с хрипом вырывается из его груди. Мне это совсем не нравится. Рем и так не может похвастаться крепким здоровьем, а тут ещё…
В дверях я натыкаюсь на Молли. Она встревоженно заглядывает в комнату.
- Как он?
- Плохо.
- Сегодня приедет Северус. Я попрошу его, пусть он посмо…
- НЕТ!
От моего крика Рем вздрагивает и открывает глаза.
- Что случилось? - спрашивает он совершенно больным голосом.
- Ничего, - торопливо отвечает Молли. - Как ты себя чувствуешь?
- Ну… Кажется… Я думаю, это простуда, - говорит Рем с виноватым видом.
- Я попрошу Северуса…
Держи себя в руках. Спокойно.
- Он не медик, Молли, - сквозь зубы цежу я.
- Но он ведь может…
- Уверен, это лишнее.
Она заливается румянцем.
- Сириус, объясни мне, почему всё, что я говорю, тебя так раздражает?
- О, прошу вас, не надо! - Рем умоляюще смотрит на нас. - Со мной всё в порядке. Просто немного больно глотать.
- Это может быть что-то серьёзное!
- В любом случае, нужен медик.
- Но мы не можем привести сюда целителя, не состоящего в Ордене. А Освальд освободится только завтра, и…
- Не будем обсуждать это здесь, - перебиваю я.
Мы спускаемся на кухню, и там схватка возобновляется.
- Ты ведёшь себя глупо! Что такого, если Северус его осмотрит? Ему это ничего не будет стоить!
- Незачем отвлекать по пустякам нашего героя. У него и так нет ни минуты свободной.
- Сириус, да что с тобой происходит?
- Ничего. Давай договоримся: ты больше не будешь меня поучать. Я сам разберусь, хорошо?
- Сильно в этом сомневаюсь!
- Ты постоянно вмешиваешься в дела, которые тебя никоим образом не касаются.
Молли потрясённо смотрит на меня:
- Ну знаешь! Ты сам пригласил нас остаться, а теперь…
- Я пригласил вас пожить тут, пока Артур лежит в больнице. Но это вовсе не значит…
- Вы же не дали мне уехать!
- Я никого не выгоняю, но я не желаю, чтобы ты или кто-то другой указывал, как мне себя вести в собственном доме!
- В собственном доме?! Да я работаю в твоём доме, не покладая рук! Или ты пригласил меня, потому что не мог найти прислугу?
- Молли, ты сама предложила помогать на кухне!
- Да. Но я имела в виду готовку, а не генеральную уборку этого свинарника. С сегодняшнего дня посуду будете мыть сами!
- Как скажешь.
Молли одаривает меня свирепым взглядом, берёт ложку и оборачивается к очагу.
- Ты мешаешь мне заниматься обедом.
Спокойно.
Я выхожу из кухни. С чего вдруг я взъелся на Молли? Есть причина. Но так себя вести - невежливо. Опуститься до того, чтобы спорить с женщиной… Я возвращаюсь и заставляю себя сказать:
- Прости. Я не хотел тебя обидеть.
Она даже не оборачивается.
- Ладно. Забыли.
Вот и отлично.
Успокоиться. Успокоиться. А то они, чего доброго, ещё уверятся в том, что со мной не всё ладно. Чёрт возьми, но я не чувствую себя виноватым! Во всяком случае, не перед ней. Молли постоянно лезет не в своё дело и уверена, что без её вмешательства непременно наступит конец света.
Ах, Мерлин, никто не оценил её благородных порывов! Я ценил бы их гораздо больше, если бы она ограничилась лишь приготовлением обедов. Мало ей Гарри, теперь она взялась и за Рема! ЧТО ЗА ЧЁРТ, В КОНЦЕ КОНЦОВ?!
Моя волшебная палочка чертит в воздухе перевёрнутый треугольник. Он тут же материализуется в пространстве и становится ярко-лиловым. У меня есть несколько секунд, чтобы скрыться с места преступления. Я успеваю влететь в комнату Рема - она ближе всех к лестнице - и захлопываю за собой дверь. Стены дома сотрясаются от грохота. Рем испуганно садится на кровати. С потолка сыпется штукатурка.
- Что это?
- Ничего.
- Но это же… Это ведь Домашний гром!
- Не обращай внимания.
- Ты с ума сошёл! - Рем с трудом поднимается с постели. - Сейчас портреты с ума сойдут!
- Фред, Джордж, несносные дети, когда же это прекратится?
- Ублюдки, осквернившие дом моих благородных предков!
- Мама, мы ничего не делали, честное слово!
- Сколько ещё вы будете испытывать моё терпение?
- Грязные полукровки, предатели!
Странно, но этот адский шум действует на меня успокаивающе. Рем удивлённо смотрит на ходящую ходуном дверь.
- Сириус, что ты… Зачем ты это сделал?!
- Не знаю, - откровенно отвечаю я. - Наверное, просто захотелось.
- Куда провалился Сириус? Гарри?
- Понятия не имею!
- Мы его не видели!
- Не обманывайте! Думаете, я не знаю, что вы не отходите от него?
- Но он ушёл с тобой, откуда я…
- Грязные ублюдки, животные, плебеи!
- Ищите Сириуса, без него нам не справиться. Святое небо, да что же это!
Рем в недоумении смотрит на меня.
- Почему ты не идёшь?
- Куда торопиться?
- Но они же… Там же…
- Ну и что?
- Как это? Я тебе помогу. Только накину что-нибудь.
- Обойдутся. А ты ложись.
- Нет, Сириус, надо…
Я молча сгребаю его в охапку и тащу к постели. Он слишком слаб, чтобы сопротивляться. Даже сквозь ветхую рубашку я чувствую исходящий от Рема жар. В голову вдруг опять приходит: "Почему он не позволяет мне покупать для него одежду?" Сколько раз я порывался выбросить застиранные до дыр тряпки, которые носит Рем, но каждый раз меня что-то удерживает.
- Сириус, ты сумасшедший, дверь не заперта! Нашёл время!.. Там… Сириус…
- Но мы же ничего не делаем.
Мы и в самом деле ничего не делаем. Хотя, если кто-нибудь войдёт…
- Остановись.
- Сейчас.
- Ты же не знаешь, что со мной. Вдруг это заразно. Ты тоже можешь заболеть.
- Исключено. А если что, то Снэйп всех нас излечит в считанные секунды.
- Сириус, ради всего святого, останови этот ужас! Иначе вылетят стёкла!
- Ну хорошо. Только ради тебя.
По мне, продолжался бы этот шум до самой ночи.
- Ну наконец-то! Тут такое…
- Сейчас разберёмся.
- Позор, мерзость, вон с глаз моих!
- Сириус, что это? Мамуля обвиняет нас, но мы были вместе со всеми!
- Я думала, кто-то хочет взорвать дом.
- Кошмар, посмотрите, что здесь творится!
- Ничего страшного, - я лениво взмахиваю волшебной палочкой, убирая со стен копоть.
Мы с Джеймсом частенько использовали эту штуковину, когда учились в старших классах. Подобных изобретений у нас было предостаточно. Кое-что до сих пор хранится у меня в сундуке.
- Чертовщина какая-то…
- Ну, это старый дом, Рон. Тут постоянно случаются разные странные вещи.
- Но бабахнуло круто, правда, Фред?
- Точно, Джордж.
Гарри осторожно касается моего локтя.
- Хочешь, я тебе помогу?
- Хочу.
Гермиона и Джинни идут накрывать на стол. Мальчишки расходятся кто куда, и мы с Гарри остаёмся вдвоём.
Галерея угомонилась. Я поднимаю перевёрнутые стулья. Гарри подбирает с пола книги и безделушки, попадавшие с каминной полки.
- А что это было? - шёпотом спрашивает он. - Ведь Фред с Джорджем не виноваты.
- Я знаю. В своё время мы с твоим папой немало натворили с помощью Домашнего грома.
Гарри восхищённо смотрит на меня.
- Ты мне покажешь?
Я почти вижу, как Рем укоризненно качает головой. Да, я знаю, я не должен учить его подобным заклинаниям, это неправильно, опасно и всё такое. Но кто тогда его научит? К чёрту.
- Конечно, покажу. Вреда от него никакого, но оглушает надолго. После обеда можно потренироваться в подвале. Хочешь?
- Хочу.
Обед проходит в напряжённой обстановке. Молли каждые пять минут награждает близнецов подзатыльниками, и приходится признаться, что весь этот разгром учинил я. Подзатыльника мне, конечно, не досталось, к тому же Молли всё равно не поверила.
- Не выгораживай их, - холодно говорит она. - Вы двое, будете мыть сегодня кухню. Ясно?
- Ясно, не тупые, - ворчат близнецы.
Гермиона шёпотом спрашивает у Гарри, каким заклинанием достигается такой потрясающий эффект.
- Я ещё не знаю. Пока, - добавляет он.
Гермиона внимательно смотрит на меня. Ну и взгляд… Мерлин, я её боюсь. Хотя она единственное существо женского пола, кроме МакГонагалл, конечно, с кем я согласился бы работать в паре. Если бы Гермиона ещё не глядела на меня, как на фруктовый торт...
Рем обедает в своей комнате. Молли приготовила что-то жаропонижающее и милостиво разрешает мне отнести лекарство Рему.
- Как себя чувствуешь?
- Спасибо, теперь намного лучше.
Рем из тех, кто будет утверждать это, даже лёжа на смертном одре.
- Мерлин, ты хотя бы со мной можешь разговаривать без своих выкрутасов?
- Я со всеми разговариваю одинаково.
- Я знаю.
- Не надо со мной сидеть. Я в порядке.
- Почему ты меня прогоняешь?
- Я тебя не прогоняю. Но они могут решить, что мне плохо.
- А ты хочешь сказать, что тебе хорошо?
- У меня всего лишь болит горло. Иди к ним.
- Ладно.
|