Оригинальное название: The Blaze of Noon
Автор: Nimori
Перевод: Лис
Бета: Маграт
Рейтинг: NC-17
Пэйринг: ГП/СС, ГП/СС/СБ
Жанр: романс
Предупреждения: АУ (написано до шестой), threesome
Саммари: Когда-то, давным-давно, один человек оказался за Завесой. А жизнь шла своим чередом.
Оригинал: тут
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Дисклеймер: герои принадлежат Дж. К. Роулинг
Примечания автора: написано для Aciel Skadi на Merry Smutmas holiday smut exchange. Спасибо Gina за бетинг.
Примечание переводчика: Отрывок из романа Чарльза Диккенса «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим» цитируется в переводе А. В. Кривцовой.
Это случилось десять лет спустя. В два часа ночи пламя в камине затрещало и стало зелёным. Безумные тени заметались по стенам спальни и заставили Гарри открыть глаза. Он выскользнул из постели, не обращая внимания на ворчание, донёсшееся из-под одеяла с другой стороны кровати, и отправился в гостиную к большому камину.
– Кто там?
Пламя ярко вспыхнуло, и появилось лицо – Гарри видел его раньше, но имени этого человека не знал. Гарри удивился, почему его вызывает коллега, которого он помнил только как парня, любившего напевать себе под нос в лифте.
– Мистер Поттер? Гордон Элдритч, из Отдела Тайн.
Гарри подавил зевок:
– Да?
– Вам необходимо явиться в Министерство. Дело касается вашего крестного.
– Сейчас? Послушайте, если какой-то крючкотвор с шилом в заднице пытается отнять у него Орден Мерлина – идите к чёрту. Человек умер. Оставьте его в покое.
– Нет, мистер Поттер. Он... в общем, он здесь.
***
Он был там. Укутанный в одеяло, дрожащий – но он был там. Множество людей разделяло их, но Сириус был там.
– Он упал из Арки около двух часов назад, – сказал Кингсли. Поттер попытался его оттолкнуть или обойти, но ничего не получилось – из-за того, дошло до Гарри, что Кингсли его удерживает.
– Гарри, послушай. Он не совсем... не совсем в порядке.
– Два часа? – нахмурился Гарри. – Почему не вызвали меня сразу?
– Руководители Отдела хотели проверить, что это действительно он. Даже министра проинформировали всего полчаса назад. Она сразу же велела связаться с тобой по каминной сети. Послушай...
– Почему он не мигает? На него наложили сдерживающее заклинание?
– Не слишком сильное. Гарри! Гарри, нет! – крепкая рука обхватила его вокруг талии. – Его отправят в госпиталь Святого Мунго, пока там не разберутся, что с ним не так. Тебе лучше не вмешиваться.
Теперь Поттер не был похож на самого юного ловца столетия. Он вывернулся из рук Кингсли и отшатнулся, словно тот мог его испачкать. Глаза Гарри яростно сверкали, когда он расталкивал локтями служащих Министерства, пробиваясь к крёстному.
– Finite Incantatum.
Человек затрясся сильнее и одеяло, распахнувшись, соскользнуло.
– Сириус? Сириус, скажи что-нибудь. Посмотри на меня. – Гарри коснулся дрожащего плеча – безрезультатно; затем тряхнул его, и Сириус беспорядочно замолотил руками, ударил крестника в подбородок и сбил набок очки, прежде чем полдюжины связывающих заклинаний снова его настигли.
– Ох, Сириус…
На плечи Поттера опустились ладони, и он подался назад, зная, кто там. Его любовника всегда можно было узнать по запаху – часто неприятному. На этой неделе он пах серой и гноем буботубера.
***
– Сенсорная депривация.
– Что?
– Он провел без внешних раздражителей так много времени, что все его чувства... атрофировались. Физически с ним всё в порядке. Он не постарел за это время. Просто потерял связь с миром.
Всё ещё находящийся под действием расслабляющего мышцы зелья Сириус лежал на больничной койке. Он начинал паниковать от каждого движения, так что Гарри, которому хотелось взять его за руку, просто сидел и поглаживал его обнажённое предплечье. Гарри чувствовал, что не в силах сосредоточиться на словах колдомедика, и поэтому отправил выслушать вердикт Северуса.
– Он не ощущает меня?
– Не видит и не слышит.
Северус не любил открыто демонстрировать чувства, так что ограничился легким поцелуем в макушку Гарри.
– Но он придет в норму, да?
Снейп промолчал, и Гарри понял, что это означает – врачи не хотели зря обнадеживать их.
***
Гарри дремал, вытянув ноги на стул напротив – голова откинута назад, большой палец не останавливаясь поглаживает предплечье Сириуса, закручивая волоски на коже. Вдруг на его пальцы опустилась рука. Он дернулся, сбил второй стул и, пытаясь сохранить равновесие, почти опрокинул тот, на котором сидел.
Затаив дыхание, Гарри смотрел на Сириуса, который даже не вздрогнул от шума. Крестный слегка нахмурился, шаря ладонью по предплечью второй руки и по простыни.
Ищет, понял Гарри, и вцепился в его руку. Из груди Сириуса вырвался судорожный вздох, он отпрянул. Поттер потянулся следом, снова взял его ладонь, и Сириус нахмурился сильнее, ощупывая и руку Гарри, и свою.
– Сириус, как ты? – похоже, крёстный не слышал Гарри, но его дыхание стало неровным. – Я позову медсестру.
Но как только Поттер собрался его отпустить, Сириус сам вцепился в крестника – на исхудавших предплечьях напряглись сухожилия, Сириус широко открыл рот и глухо застонал.
– Шшш, я здесь. Всё хорошо. – Гарри погладил руки крестного, и взглянул на дверь, будто хотел позвать Северуса, которого он отправил принять душ и убедиться, что с их домом ничего не случилось. – Ты мой. Не отпущу. Не в этот раз.
Сириус не реагировал на слова, но когда Гарри сжал его ладонь, стиснул пальцы в ответ.
Гарри поднес их сомкнутые руки к своему горлу и, приложив кончики пальцев Сириуса к кадыку, произнёс:
– Я скучал по тебе.
Сириус почти удивленно погладил его шею.
***
Гарри ушел домой только потому, что Северус обещал не оставлять Сириуса и продолжать прикасаться к нему, чтобы тот не терял связи с внешним миром. Дом был холодным и пустым, Гарри отсутствовал неделю, а Снейп заходил совсем ненадолго.
Надо поспать, сказал Северус. Поспать в их кровати, а не в больничной. Принять душ. Поесть. Вернуться отдохнувшим. Гарри не знал, как он всё это сделает, мучаясь мыслями о Сириусе, оставшемся наедине с Северусом.
Он доверял Снейпу, но между его любовником и крёстным особой симпатии не было. Гарри надеялся, что все изменится, когда Сириус придет в себя. В конце концов, сам Гарри, спустя три года после окончания школы столкнувшись с Северусом на Диагон Аллее, с яростью, которую он был вынужден подавлять семь лет, бросился на зельевара и не раздумывая врезал ему, а закончилось это постелью. Всё меняется.
Спать Гарри не лёг. Он принял душ, сделал бутерброд и откусил от него пару раз. А потом сидел и смотрел на каплю воды, которая собралась на кончике крана, но никак не падала.
Пробираясь рано утром в больницу, Гарри вновь чувствовал себя студентом. Он почти ожидал увидеть своего любовника, сидящего в дальнем углу с книгой, в то время как Сириус беспокойно мечется на кровати.
Но Сириус обеими руками удерживал ладонь Северуса и медленно, нежно облизывал его пальцы.
Меж бровями у него снова появилась складка; эта сосредоточенная морщинка означала, что он пытается восстановить утраченные связи с миром. Проблески розового и белого – языка и зубов – мелькали между разведёнными пальцами Северуса, и в этом не было ничего эротического, лишь любопытство, но у Гарри всё равно перехватило дыхание. Он почувствовал, что в животе у него сжался комок.
Снейп с каменным лицом терпел это унижение, и Гарри, поразмыслив, решил, что его присутствие смутит Северуса. А Северус погладил волосы Блэка – всё было в порядке. Гарри осторожно отступил назад и отправился выпить чаю.
Позднее, когда Сириус поднес руку крестника к губам, тот обнаружил, что ошибался. Любопытные, простодушные прикосновения языка, исследующего подушечки и суставы, скользящего по складкам между пальцами, были невероятно чувственны, и Гарри было ужасно неловко под взглядами ничего не понимающего Сириуса и Северуса, который, самодовольно ухмыляясь, наблюдал за происходящим из другого конца комнаты.
***
«Снэйб» – первое слово, которое произнес Сириус, наморщив нос и скривив рот в гримасе отвращения, и Гарри радостно засмеялся, кивая.
Снейп нахмурился. Он вернулся к работе в лаборатории неделю назад, и от него сильно пахло русалочьей чешуей и жаброслями.
– Не думаю, Блэк, что тебя это волнует, но ты воротишь нос от зельевара, снабжающего эликсирами больницу, в которой ты, ничтожество, скрываешься.
– Снэйб, – повторил Сириус, не услышавший ни слова, и Гарри взял его ладонь и начертил на ней «да», а Сириус перевернул его руку и написал «гарри».
***
– Нет. – Гарри вложил в это слово всю власть своего имени, до последний унции.
– Это самый обычный инструмент для помощи пациенту с поврежденным слухом. – Колдомедик был раздражен, его словно приклеенная улыбка исчезла. – В отличие от многих заклинаний он безопасен при длительном использовании…
– Нет.
– А что, если Гарри проверит устройство сам? – непривычно мягко спросил Снейп.
– Отлично, – Гарри нахмурился и протянул руку за черным пером. – Что теперь?
– Повежливей, Гарри.
– Будто ты сам не… – резкий ответ замер у него на языке. Поттер не двигал пером, но почувствовал, как слова сами собой врезаются в кожу. Я не должен лгать.
Нет. Фраза начиналась с «П». «Повежливей, Гарри».
Больно не было. Ни капельки. Перо могло вызвать легкое раздражение, если использовать его слишком долго, но тупой кончик был покрыт бархатом.
– Ну ладно, – хмуро сказал Гарри, и отнес перо в комнату Сириуса, оставив Северуса договариваться с колдомедиком о распорядке.
Блэк медленно, нерешительно ходил по комнате, пробуя и трость, и чары, которые позволили ему ощущать предметы кожей, как вибрацию. Эти изменяющиеся колебания давали ему возможность различать людей, и Сириус обернулся к крестнику с пугающей точностью:
– Гарри? Я хочу уйти. – Слова звучали невнятно, неуклюже, чересчур громко. – Мы можем уйти сейчас?
Гарри пока не мог заставить себя отдать Сириусу перо. Он взял крёстного за руку и вывел на его ладони: «Да. Домой».
***
Дом по-прежнему казался нежилым – с тех самых пор, когда Гарри проводил большую часть времени в Cвятом Мунго, а Северус разрывался между больницей и работой. Снейп переместил свой кабинет на второй этаж, так что Сириус мог занять спальню на первом. Заодно Северус раскритиковал решение Гарри спать на кушетке, на случай, если ночью крёстному что-нибудь понадобится. Гарри согласился, что Снейп прав – но только не в эту ночь.
Люпин в первую неделю звонил четыре раза: дважды – сообщить, что придёт в гости, и дважды – отменить визит. Нарцисса, которая пребывала в добровольной изоляции в Малфой Менор (к ней лишь изредка заходил Снейп), прислала цветы. Блэк их выбросил. Заглядывали Рон с Гермионой, но Сириус через десять минут сбежал в свою комнату. Так что когда Ремус – бледный как привидение и со взглядом агнца, ведомого на заклание – наконец явился, Сириус отказался даже выйти. Гарри объяснил, что крестный пока не готов к приёму гостей. Он попытался не злиться, заметив облегчение во взгляде Люпина.
***
– Снейп живёт здесь?
Сириус, сжимая в руке чёрное перо, ссутулился над напечатанной шрифтом Брайля книгой, которую оставила ему Гермиона, и Гарри решил, что крестный так сосредоточенно хмурится потому, что ему не терпится изучить новый способ чтения. У Гарри от неловкости внутри всё сжалось; он думал, что за недели, проведенные в больнице, Сириус всё понял.
– Да, он живёт здесь.
– А где он спит?
– В нашей комнате. – Гарри вернулся к примерному расписанию занятий; он взял отпуск в Министерстве, чтобы приглядывать за Сириусом, и уволился совсем, когда Министерство стало настаивать на его возвращении. Однако одного жалованья Северуса не хватало, к тому же Альбус окажется в очень затруднительном положении, если в сентябре останется без преподавателя Защиты…
– Я же не его комнату займу?
– Сириус, нет. Нашу комнату.
Сириус промолчал. Через секунду он положил перо, взял книгу и трость и ушёл.
***
– Я сегодня сказал про нас Сириусу.
Снейп скользнул губами по шее Гарри:
– Он знал.
– Нет. Он думал...
– Он хотел, чтобы ты ему сказал. – Рука на бедре Гарри заставила его повернуться. Гарри уткнулся головой Северусу в грудь, почувствовав, что к бедру прижался напрягшийся член. Он обезумел от желания – ведь это продолжалось неделями: поцелуй здесь, обжимания там, а те две минуты, когда Северус остановил лифт в больнице и отсосал ему, стоили всех часов фантазий перед сном.
– Он... Ну, он не наорал. Я считаю это хорошим признаком.
Северус молчал – в переводе со снейповского это означало, что он думал иначе, но слишком хотел секса, чтобы спорить. Гарри двинул бедрами и вспомнил, как Сириус облизывал пальцы Снейпа, и ощущение теплого гладкого языка между пальцами самого Гарри. Потом подумал о Северусе, и о том, что он мог быть терпеливым только когда это устаивало его самого; и о том, почему сложившаяся ситуация его устраивает; и что самый разумный поступок в жизни Гарри – не убийство Волдеморта, а то, что он посреди улицы накинулся с кулаками на своего бывшего преподавателя, а потом никогда не пытался построить семью.
В конце концов, семья у них возникла сама собой.
А потом Северус перекатился на него, сжав одной рукой его запястья, а другой – нащупывая соски, и Гарри застонал, и раздвинул ноги, и позабыл обо всем.
***
– Я хочу помочь.
Сириус избегал их несколько дней, так что когда он появился на кухне, Гарри улыбнулся:
– Всё нормально, Сириус. Ужин почти готов.
– Я помогу, – сказал Сириус и поставил трость в угол. Он шагнул к столу, явно всё ещё побаиваясь положиться исключительно на заклинание резонанса.
– Ты можешь лущить горох, Блэк, – произнес нарезающий травы Северус, продолжая стучать ножом по разделочной доске.
– Мне нужна чашка.
Гарри отложил салат.
– Я сам мо…
– Второй шкаф от двери, верхняя полка. Они стеклянные. – Снейп бросил кинзу в котел. Гарри призвал корзинку с гороховыми стручками, поставил её на стол и, прикусив нижнюю губу, стал наблюдать, как Сириус пытается достать чашку.
Он нашарил ручку дверцы не сразу: наверное, нужно отладить заклинание резонанса. Вложенные одна в другую чашки звякнули; Сириус не ожидал, что их будет несколько.
– Там их три.
– Я понял.
Чашки стукнули по столу громче, чем ожидал Гарри. Он вздрогнул. Сириус вынул две чашки и поставил их назад в буфет. Выскользнув из рук, они ударились дном о полку, но не разбились.
***
Бывали дни, когда Гарри хотелось заорать. На Сириуса. На Северуса. На себя. Дни, когда он мечтал вернуться в Министерство и нанять сиделку – ухаживать за Сириусом, пока к нему не вернутся слух и зрение, потому что его присутствие почему-то заставляло крёстного ненавидеть Гарри.
Бывали дни, когда Гарри едва находил силы двигаться – ему снова и снова становилось больно от того, что вот он, Сириус, вернулся, а ничего не изменилось, и они по-прежнему пытаются стать друг для друга тем, кем не являются.
Бывали дни, когда всё, в чём Гарри не сомневался, оказывалось неверным.
Однажды он нашел крестного в кабинете: перо заткнуто за ухо, чтобы «слышать», в руке палочка. Сириус изо всех сил пытался произнести слова, которых не мог услышать, и сделать движения, которых не мог увидеть. Даже перевернутым Гарри узнал альбом с фотографиями.
– Заклинание объемного изображения? – Так он мог бы прикоснуться к лицам на фотографиях.
– Не надо мне помогать.
– Прости. Знаю – тебе нужно быть самостоятельным, но мне… мне больно смотреть, как ты мучаешься.
– Не надо меня жалеть. Я сам виноват в том, что стал таким. Если бы я прислушался к здравому смыслу…
Гарри нахмурился:
– Виноват в том, что стал каким?
– Уродом! Я не могу…– кровь вскипела у Гарри в жилах, и окончания фразы он не услышал из-за бешеного пульса в висках, – …доктор говорит, что если я не приду в норму сейчас, это не произойдёт уже никогда. Я…
– Не смей произносить этого слова. Ни о ком.
Чёрное перо могло по-своему передавать интонацию. Давление и скорость изменялись незаметно для Гарри. Сириус помолчал.
– Я не хотел... Чёрт, я снова всё испортил.
– Нет. Я просто…Всё так запуталось, да?
***
– Не будь такой скотиной, Блэк. Гарри должен проводить больше времени там, чем здесь.
Гарри поставил покупки на стол и подкрался к полуоткрытой двери.
– Я не хочу никому мешать.
– Какое слово во фразе «Не будь такой скотиной, Блэк» тебе непонятно? Или ты специально меня раздражаешь? Бегство – это не способ доказать ему свою независимость.
Северус сидел в кресле с изогнутой спинкой, с книгой на коленях. Сириус растянулся на коврике, и тряс перо, будто от этого оно будет писать быстрее.
– По-моему, Гарри меня избегает.
– Если это так, значит, мы наконец-то вбили ему в голову, что ты не калека. Будь любезен не сводить такой прогресс на нет своим бегством.
Пауза – а затем у Сириуса вырвался громкий, нелепый смех. Гарри смотрел на его ноги, лежащие между ступней Северуса, и вспоминал, как розовый язык облизывал длинные желтоватые пальцы. Пальцы, которые знали, как довести его до экстаза.
– Я могу продолжать, или мне придётся потратить воскресенье на то, чтобы помочь тебе собрать вещи?
Сириус махнул рукой:
– Продолжай.
– «Однако слишком много времени прошло с тех пор, как я водился с такими мальчиками и вообще со своими сверстниками, если не считать Мика Уокера и Мучнистой Картошки, и потому я никогда еще не чувствовал себя так неловко. Я прекрасно понимал, что перенёс такие испытания, о каких они не могут иметь ни малейшего понятия, и приобрел опыт, не свойственный ни моему возрасту, ни внешнему виду, ни положению моему среди учеников…»
***
– Ты думаешь о нём.
Гарри застонал и толкнулся назад, остро ощущая всё – от пота, стекающего по его спине на простыни, скомканные под ногами, до пульсации крови в члене любовника, прикрытом тканью. Гарри сдул влажную чёлку с глаз.
– Что?
– Ты представляешь своего крёстного.
Тогда, пять лет назад, Гарри ударил первым, но оглушающее заклятие Северуса его опередило.
– Может быть.
Ещё один долгий, медленный толчок, заставивший Гарри вцепиться зубами в подушку.
– Расскажи мне.
– Зачем?
– Я хочу знать. Ты думаешь о том, как он дрожит от твоего прикосновения? Выгибается под тобой? Как ты заставляешь его стонать, распростёртого и беспомощного? – Снейп медленно и уверенно двигался, удерживая бедра Гарри, но голос его звучал холодно.
– Я... Он... Он облизывал тебя, в больнице. Я представляю, как он… тебя облизывает. И…О! – из-за резкого толчка Гарри чуть не стукнулся головой о спинку кровати. – И трахает.
Северус ничего не сказал, лишь вбил член в Гарри – сильно, снова, и снова, и снова. Его горячее прерывистое дыхание обжигало затылок Гарри, пока, теряя координацию и ритм, Снейп не прижался лбом к его спине и не кончил, дрожа.
Тягостная тишина – полная ожидания и в то же время не требующая слов.
Северус откинулся и притянул к себе Гарри, положив одну руку ему на живот, другую – на возбуждённый член; его собственный, уже обмякший, неохотно выскользнул из задницы Гарри.
– Боже, – прошептал Снейп ему в ухо, и Гарри кончил в эту слабо сжимающую его руку.
***
Когда Гарри вернулся после первого дня в школе, в гостиной сидел Люпин. Сириус, судя по следам на подносе, приготовил чаю. Оба держались напряжённо, но когда Гарри вошел, они разговаривали. Беседа сразу прервалась. Вешая пальто, Гарри улыбнулся Люпину.
– Как дела с книгой?
– Неплохо, неплохо, – ответил Люпин.
– Ну, и не так чтобы хорошо, – сказал Сириус, и словно что-то взорвалось в воздухе.
– К сожалению, это правда, – криво усмехнулся Люпин. – Пока всё-таки я не собираюсь уходить из «Safeway».
Гарри перевел взгляд с одного на другого:
– Прошу прощения, но один слизеринец-третьекурсник решил, что это очень забавно – наложить на мой стул Клейкие чары, и после контрзаклинания мне нужен душ.
Смывая с себя липкие остатки, Гарри прислушивался. Он мог бы поклясться, что один раз услышал смех – сразу после того, как вернулся Северус и направился в спальню переодеваться, бормоча о гриффиндорцах, заполонивших дом.
– Думаешь, им хочется побыть вдвоём? – проворчал Северус. Он смотрел на Гарри в зеркало, накладывая на себя высушивающие чары.
– Они и так наедине, – сказал Гарри. – Мы ведь даем им эту возможность. – Он дёрнул Северуса за рубашку, тот хмыкнул и исчез в кабинете.
После того, как Сириус проводил Люпина и Гарри убрал чашки, они сели ужинать, а когда Северус с высокомерным видом спустился и выгнал их из кухни, они переместились на кушетку.
«На что это было похоже?» – спросил Гарри, выводя буквы на ладони крестного, слушая, как Северус без особой нужды гремит кастрюлями.
Огонь в камине потрескивал целую вечность, прежде чем Сириус ответил тем же способом: «Я не помню».
Гарри полагал, что крёстный помнит, но его научили не давить. И прежде всего – Северус.
***
В конце концов всё случилось само собой. Однажды ноябрьской ночью Сириус постучал в дверь их спальни с таким видом, будто сам не знал, зачем, и Гарри впустил его и поцеловал, а Северус откинул простыни.
Руки Сириуса легли на талию Гарри, и языки их сплелись, и никто не притворялся, что не хочет этого. Гарри теснее прижался к крёстному; Сириус был почти одного роста со Снейпом, и Гарри знал, как двигаться, чтобы тереться пахом о бедро Сириуса, а животом – о его возбужденный член.
Северус призвал смазку и ещё одну подушку, и сбросил пижамные штаны, в которых спал с тех пор, как Блэк поселился здесь. Гарри подвёл крестного к кровати и подтолкнул на колени Снейпа, а потом пристально посмотрел на обоих.
Хотел ли он, как предположил Северус, уложить Сириуса под себя и доставить ему удовольствие? Гарри облизал губы и встретился с внимательным взглядом любовника, а потом рассеянным – крестного.
– Я представляю, как ты его облизываешь, Сириус. Везде.
Пристальный взгляд Северуса был красноречив, но когда Блэк положил ладонь ему на лицо, Снейп склонился для поцелуя.
А Сириус облизал Снейпа – от подбородка к носу и бровям.
– Блэк, – прорычал тот, сталкивая Сириуса с коленей, улегся на него, и стащил его маггловскую рубашку, а потом прикусил соски Блэка. Гарри опустился на колени на краю кровати, вытащил перо из-за уха крестного и вывел бархатным кончиком на его груди.
Наш.
– Да, – задохнулся Сириус, выдернул перо из пальцев Гарри и бросил возле кровати. – Да.
Он быстро перевернулся, подмял Северуса под себя и принялся покусывать его шею. Гарри выскользнул из рубашки и плавок и забрался на кровать. Он сел в изголовье постели, наблюдая за проблесками розового и белого – языка и зубов – над телом любовника. Северус стонал, задыхался и сквернословил, а Сириус – который ничего этого не слышал, но по-прежнему знал, какой потрясающий эффект производит его рот – всё загонял Снейпа в клетку его собственного желания.
Гарри смотрел, как Сириус скользит губами по головке и стволу, опускаясь до яиц и промежности, пробуя на вкус, дразня – а потом начинает равномерно сосать; он сосал и лизал, пока Северус не дернулся и не выгнулся на кровати, кончая в горло Сириуса
Гарри прерывисто дышал, размеренно поглаживая рукой собственный возбужденный член, и наблюдал за своими любовниками – теперь у него были любовники, двое. Когда-то он считал, что это безнравственно и недопустимо, а теперь не мог представить дом без кого-то из них.
Пальцы Северуса пробежались по ладони Блэка, и от того, что он сказал, Сириус задохнулся и вжался членом в кровать. Снейп улыбнулся так, что Гарри вспомнил, насколько когда-то он ненавидел этого человека, а потом мысли вылетели у него из головы – к нему придвинулся Северус.
– Я спросил, хочет ли он трахнуть тебя.
Гарри застонал.
– Думаю, это означает «да». Nox.
Всё поглотила темнота. Горячее и тяжелое тело Сириуса навалилось на Гарри, которого сзади поддерживал Северус. Гарри раздвинул ноги, чтобы обхватить худые бедра Сириуса. Снейп взял Гарри за лодыжки и приподнял его ноги, подставляя его анус скользким пальцам Сириуса.
И Гарри выгнулся навстречу прикосновениям, теперь гораздо увереннее, и пальцы проникли в него.
– Ну же, давай, – сказал он, злясь из-за того, что крестный бросил перо, запустил пальцы в волосы Сириуса и потянул.
Тот тихо засмеялся и прижался губами к шее Гарри, посасывая и покусывая. Пальцы исчезли, а крестный внезапно оказался повсюду, накрывая его своим телом. Твердый член прижался к его анусу, Гарри с Сириусом переместились, находя нужный угол, короткий толчок – и Сириус оказался внутри Гарри.
Внутри Гарри.
– Северус?
– Я здесь.
– О, Мерлин. – Гарри потянул Сириуса за волосы, которые всё ещё сжимал. – Двигайся, Сириус, чёрт тебя побери.
– O-о. Какой ненасытный. – Пауза. – Буду иметь в виду.
– Что ты ему сказал, Северус? – В ответ – только хулиганский смешок. А потом Сириус начал двигаться. Долгие, медленные, сильные движения – ничто не могло быстрее довести Гарри до грани и оставить там навсегда.
Его руки царапали спину Сириуса. Прошу. Быстрее. Ещё.
И тихий шёпот на ухо:
– Ты мой.
Да, его. И мысли оставили Гарри, и он упал, и падал, и падал.
Где-то на исходе одиннадцати лет, в три утра, Северус сказал:
– Гарри хотел как-нибудь посмотреть, как мы трахаемся.
Сириус, видимо, поднял перо:
– Может быть, завтра.
Конец