Северус Снейп посмотрел вслед лидеру Слизерина – и
снова перевел взгляд на Блэка.
Тот сидел спиной к слизеринскому столу, выпрямившись на скамье, и ухода Малфоя
даже не заметил.
– Хотите, я заколдую его? Я знаю...
– Заткнись, –процедил Розье. – И не лезь к Блэку, понял?
– Почему?
– Не твое дело. Не лезь. Или пеняй на себя. Ты меня
хорошо понял?
Снейп сглотнул.
Вопросы плясали на кончике языка, но Северус не
позволил им вырваться на волю.
Да и спрашивать было вовсе не обязательно.
Снейп устало сгорбился и положил вилку. Аппетит
пропал.
Его с головой накрыло чувство, которое он
предпочитал называть ненавистью. Хотя в глубине души понимал, что зависть –
куда более точное слово для описания этой… эмоции.
Он снова вспомнил свой первый день в Хогвартсе.
Северус оказался последним – и Шляпа отправила его
в Слизерин, едва коснувшись головы.
Факультет наградил первокурсника аплодисментами, как
и всех прочих… Но когда Северус споткнулся, сходя с возвышения, и чуть было не
растянулся на полу, раздались смешки.
– Хорошенькое нам досталось пополнение, –громко сказал один из старшекурсников. –
Вместо Блэка.
Как это – вместо?!
Он опустил глаза и присел на самый край скамьи.
Шепот соседей: «А кто такие Снейпы?». И в ответ
–опять трижды проклятое «Не знаю».
"Не волнуйся. Ты самый лучший. Ты талантливый.
И они это оценят".
И соседский щенок, поднятый в воздух.
"Отпусти!" "Конечно", –и он резко опускает палочку. Щенок падает на землю, раскинув лапы…
Глухой шлепок. Визг. И отчаяние в чужих глазах.
А вот не надо было орать на всю улицу "Сальный
придурок!"
Мама, ну ПОЧЕМУ ты вышла замуж за этого козла–
маггла? Зачем?
Чтобы я сидел за столом факультета своей мечты и
ждал неизбежного вопроса «Кто твои родители?»
И он, естественно, тут же последовал.
– А кто твои родители?
– Меня зовут Северус. А мою мать –Эйлин. Эйлин Принц.
Старшекурсники, сидящие вокруг высокого
светловолосого парня в шелковой новенькой мантии, дружно расхохотались.
– Тоже мне, принц, –вздернула носик белокурая смазливая
старшекурсница. – Принц, _мистер Снейп_, сидит воон там. За столом Гриффиндора.
Она махнула рукой в сторону красивого мальчика с
мрачным выражением лица, который сидел, выпрямив спину и вздернув подбородок.
– А гриффиндорцы тоже не очень– то рады. Может,
обменяем Блэка на это недоразумение, пока не поздно?
Снова смех – жалящий. Жестокий.
Палочка… она хороша, когда у других ее нет. А у
этих –есть.
Старшекурсники.
Они знают заклятий больше, чем он. Пока.
– А почему он принц? – небрежно поинтересовался
Снейп у красивой черноволосой девушки с добрым лицом.
– Ну, он, конечно, не королевская особа… Это Сириус
Блэк, мой кузен. Наследник рода. А меня зовут Андромеда. Тоже Блэк.
Северус поднял на нее глаза.
Королей в магическом мире давным– давно нет. Но…
Мысль, пришедшая ему на ум, была настолько
невероятной, что мальчик приоткрыл рот.
– Вы – потомки Салазара Слизерина? Великого
Слизерина?
– Нет, –слегка улыбнулась Андромеда. – Морганы.
Снейп смотрел на нее в полном замешательстве.
Девушка истолковала его неправильно.
– Ну, ты знаешь Мерлина? А Моргана – его двоюродная
сестра.
– Я прекрасно знаю, кто такая Моргана! –выпалил первокурсник, прищурив глаза. –Но она давным– давно мертва. Откуда известно,
что Блэки происходят от нее?
Андромеда пожала плечами.
– Никогда не интересовалась этим вопросом. Узнаешь
–расскажи. Послушаем.
И равнодушно отвернулась к белокурой.
– Ну, братец отличился… –процедила та. – Позорище…
– Насколько я знаю Сириуса, Цисси, через полгода он
подомнет под себя Гриффиндор, –улыбнулась Андромеда.
– Да брось, Мэд. Спорим, они его возненавидят?
– Спорим!
Девицы продолжили разговор, уже не обращая внимания
на первокурсника.
Северус нахмурил брови и склонился над тарелкой.
Капли соуса срывались с вилки, оставляя неряшливые
коричневые следы на черной форменной мантии. Мальчик этого привычно не замечал.
Подумаешь, какие мелочи…
"Ничего. Посмотрим еще, кто кого".
Мать твердила, что он самый лучший. И станет просто
фантастическим колдуном. И что главное –не происхождение, а то, чем ты станешь. Сам. Но…
Снейп невольно глянул на гриффиндорский стол.
Небось, про себя этот Блэк честит Шляпу всякими
изысканными оскорблениями, подхваченными у родителей. Надо же –подложить такую подлянку… Скоро избалованному
аристократишке покажут его место.
Принц. Ха– ха– ха. Гриффиндор –это тебе не Слизерин. Там прославленный род и
поколения аристократов за спиной не приветствуются. А сам по себе ты наверняка
не стоишь и пары кнатов, Блэк. И делать ничего не умеешь. А если умеешь, то не
хочешь. Зачем? У тебя и так все есть. Стараться незачем…
Было.
А сейчас – сможешь? Сможешь доказать, что чем– то
интересен – сам по себе?
Вряд ли. Не приучен. В отличие от Северуса Снейпа.
Занявшего, видите ли, чужое место.
Так и получилось. Блэк стал изгоем. И поделом. Надо
приспосабливаться к меняющемуся миру. Даже –ха! –потомкам Морганы.
К Снейпу однокурсники тоже пытались цепляться
–особенно когда слышали о себе
нелицеприятную правду. Серость не любит честности. А когда он приложил кое–
кого парочкой заклятий, удивились так, словно не знали, что на свете существует
магия. Все, кроме Блэка (ну, это особый случай) и Поттера, который ответил.
Кулаками.
К счастью, старшие живо оттащили первогодка прочь.
Кретин. На что он вообще рассчитывал? Ладно бы был магглорожденным –так ведь волшебник, понимать должен, что
такое кулаки –против одного–
единственного движения палочки!
Большинство людей вообще до странности глупы.
А уж соседи по спальне и по парте…
Серая колыхающаяся масса –даром что мантии черные. Безмозглые кретины
–что чистокровные, что не очень.
Дурацкие шутки вроде взорванного котла или хлопушки на уроке, тупые глаза,
когда учитель в очередной раз пытается втолковать им, как нужно действовать,
чтобы все получилось. Болтовня на уроках –вместо того, чтобы слушать и вникать или хотя бы не мешать тем, кто, как
ни странно, пришел в класс именно за этим.
Иногда складывалось впечатление, что однокурсники
только недавно научились читать, если вообще до поступления в Хогвартс не жили
на деревьях, как обезьяны. Или, допустим, в хлеву.
Они казались все на одно лицо, и если кто и
выделялся, то только степенью производимого постороннего шума. Поттер, например.
Звонкий, как погремушка, гриффиндорец. Пока ему все удается, надо признать… но
это пока. Первый курс. Простейшие задания. Привыкнет к тому, что ничего не
нужно делать –и просто не успеет
перестроиться, когда уроки усложнятся, и на природных способностях уже далеко
не уедешь, а привычки работать так и не образовалось. Мать не раз предупреждала
о капкане, в который попали многие из ее многообещающих соучеников.
"Талант –это еще не все. Нужно
помнить, что в основе всего лежит труд. Иначе, Северус, ты можешь превратиться
в заурядного чиновничка или продавца, который ищет утешение на дне бутылки,
оплакивая свое несостоявшееся будущее и недостойное настоящее. Нет ничего более
страшного, чем если тебя назвали подающим надежды –и ты поверил и успокоился".
Собственно, на всем курсе соперничали ровно трое
–пустышка– Поттер, вечно тративший
время неизвестно на что, вроде болтовни с невзрачным дружком– гриффиндорцем или
демонстрации выученных заклятий, серьезная зубрила Лили Эванс (и не скажешь,
что грязнокровка!) –и он сам.
Снейпа преподаватели начали хвалить с первых
уроков. Память у него была тренированная, заклятия учились легко, зелья… тут
вообще не было никаких трудностей. Делай все, как сказано в рецептах. Не
торопись, как Поттер, ни путай ингредиенты, как Блэк, который вечно умудрялся
засыпать в почти готовое варево один, зато совершенно не сочетаемый с другими
компонент, вплоть до постоянных катастроф на уроке…
И все получится. Без всяких там эфемерных природных
талантов.
В зельях извечной соперницей Снейпа была Эванс, в
заклятиях Поттер и он были примерно равны, в трансфигурации Поттер безусловно
лидировал (пока)… а в общем и целом результат был вполне достойным. Потому что
остальные предметы были сочетанием всех трех умений. За исключением, пожалуй,
травологии –но кого интересуют
растения, пока они еще не стали ингредиентами? А ради принципа можно и в земле
покопаться. Изредка. Каждый навык пригодится в будущей взрослой жизни, в
которой роль играет только то, чем стал ты сам.
Блэк, как и ожидалось, оказался форменной серостью.
Ладно бы тупица –хоть что– то
выдающееся, пусть и в отрицательном смысле. Просто середнячок. Во всем. За
исключением великолепной, потрясающей наглости и развитой привычки к чтению.
Книги Блэк читал даже на трансфигурации –уроке, который своим высочайшим вниманием одарял даже Сам Джеймс Поттер.
Труднейший предмет.
А Блэк полностью оправдывал слова мамы. Она
говорила о таких, презрительно скривив губы: "Золотые мальчики.
Прожигатели жизни. Они думают, что весь мир –у их ног. Когда– то, наверное, так и было. Но сейчас…"
А еще в Хогвартсе была настоящая библиотека, полная
сокровищ. Которую все эти кретины не ценили и оценить не могли. Потому что жили
впустую. Как елочные игрушки, видящие свет только раз в году, когда наступает
праздник. А на все остальное время запертые в картонной коробке собственной
тупости.
Со сверстниками было невыносимо скучно. Просто до
дрожи.
А Люциус Малфой, неофициальный лидер Слизерина,
увидев, как много уже умеет Снейп, ни разу не припомнил первокурснику его
сомнительное происхождение. Как мама и говорила.
С старшими было интересно. Занимательно. Пусть даже
они не всегда принимали его всерьез.
А что в компанию не берут – так это понятно,
"маленький еще".
Хотя Блэка бы взяли, наверное. Просто потому, что
он Блэк. Ничтожество полное, зато у него смазливая мордашка, врожденная
надменность и правильное происхождение.
Почему они должны иметь преимущество? Даже сейчас?
Все эти Блэки, Розье, Малфои? Заносчивые, словно прославленные предки –их собственная заслуга? Подметающие пол
шелковыми подолами мантий, сшитых точно по фигуре – видимо, на заказ. Не
заботящиеся об оценках, не дрожащие перед контрольными – потому что им все
равно, какую оценку они получат. Потому что у них и так все есть…
После истории с ослиными ушами, которыми украсила
Блэка разозленная мать, с этой несправедливостью смиряться стало куда легче.
Получил, «принц»? Опозорен на всю школу! Такое не забывается…
А уж когда Малфой дал отмашку на травлю, все стало
совсем замечательно. И каждый раз, поднимая палочку, Снейп невольно думал:
«Что, тяжело приходится, «принц»?»
Как же он был наивен!
Сейчас о тех счастливых и _справедливых_ временах
только сам Снейп, кажется, и помнил.
Сначала Блэк вместе с очередным томом привлек внимание
Макгонагалл и без труда сделал то, над чем остальные корпели пол– урока.
_Превратил_. То, что надо, в то, что надо. Спичку в иголку. Ерунда, конечно…
пока сам не попробуешь.
А потом разозленные после неудачного матча старшие
с Люциусом во главе чуть не убили заносчивого отщепенца (который не нашел
ничего лучшего, как пойти на мировую с факультетом Слизерина, раз уж в
Гриффиндоре все так плохо. А иначе что бы он забыл у них в подземельях?).
Малфой, придя в себя, по сотне раз заставил репетировать спешно придуманную
историю, которая должна была оправдать всех членов компании, когда Блэк придет
в себя и распустит язык. Но преподаватели так ничего и не узнали. Дурацкая
гриффиндорская манера –лезть на рожон и
ни в коем случае не вмешивать "посторонних", даже учителей, в
собственные сомнительные дела –в кои–
то веки оказалась кстати. Неприятностей так и не воспоследовало. Кроме одной–
единственной.
Блэк и Поттер подружились. Образовав какое– то
совершенно новое зелье. Из несочетаемых компонентов.
И началось.
Какие там уши – на фоне трансфигурации и заклятий,
которые удавались проклятому Блэку и его дружку Поттеру максимум с третьей
попытки, будто они не учили, а вспоминали и движения, и слова..
На фоне многочисленных проделок, которые
становились легендой.
Блэк из средних стремительно вышел в первые. Вместе
с Поттером. И даже Северусу и Лили, известным трудягам, никак не удавалось
обогнать легкомысленных шалопаев –а то,
что они шалопаи, видно было невооруженным взглядом. Точнее говоря, не видно. В
библиотеке.
И это было по– настоящему обидно.
И закрадывалась мысль, что труд хорош тогда, когда
рядом нет таких вот "исключительно талантливых". Обладающих при этом
столь же исключительной ленью. И тем не менее побеждающих. Просто потому, что.
Мирная жизнь в Хогвартсе приобрела отчетливый
привкус горькой несправедливости.
А теперь еще и это.
Конец вендетты, объявленной чистокровными знатными
слизеринцами отщепенцу. Предателю рода.
Андромеда проводила Малфоя глазами и обернулась к
сестре:
– Эй, Цисси, где мои десять галлеонов?
– Какие десять галлеонов, сестричка? –
поинтересовалась Нарцисса.
– Которые ты проспорила, милая.
– Ты ставила на Блэка, а не на…
– А я не ставила на то, что он покорит Гриффиндор в
гордом одиночестве. Эх, надо было спорить на весь Хогвардс…
– Не весь.
– Да? А что тогда твой Люц забыл у гриффиндорского
стола? – ухмыльнулась Андромеда.
Нарцисса промолчала.
А Снейп заскрипел зубами.
Ненавижу…
– Мне что, терпеть, когда этот Поттер меня обзывает
или заколдовывает? Молча? – выпалил он.
– Кто говорил о Поттере? – удивился Эйвери. – А вот
от Блэка придется. Это приказ, –сказал
он не терпящим возражений тоном.
Приказ…
У Сириуса было все то, чего не было у Снейпа.
Имя. Красота. Богатство. «Невероятный» талант (как
сказал сам Гораций Слагхорн, декан Слизерина).
Все это досталось ему даром. Просто потому, что он
один из Блэков.
И самое обидное – придурок нисколько не дорожил
сокровищами, которыми владел.
Талант тратил на дурацкие забавы.
Красоту, кажется, просто не замечал.
С семьей был на ножах. По крайней мере, с той ее
частью, которая находилась в Хогвартсе.
Когда Снейп однажды споткнулся и растянулся на
полу, он не знал, куда деваться со стыда. А от боли в расквашенном носу не смог
сдержать слез.
Когда Блэк полетел с метлы (по собственной дурости
– нечего, зависнув вниз головой, отпускать руки) и Поттер в невероятном броске
еле успел его поймать почти у самой земли, –«принц» хохотал во все горло, пока перепуганный насмерть Поттер на пару
с приземлившимся рядом Люпином ругал его на все корки. И синяк на скуле его
совершенно не смущал.
А Снейп боялся летать – не то что падать.
Избалованный недоумок с отвратительным характером.
Растрачивающий зря дары природы и судьбы.