ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Cтажёр, поторопитесь! Готовность номер два!

Ряды каменных скамей уходили в вышину: нижние были окутаны слоем пыли, похожим на покрывало из выцветшего плюша, верхние терялись во мраке. Чёрные клочья Вуали покачивались, шуршали, призрачный шёпот из глубины Арки то стихал, то накатывал как прибой, заглушая отрывистые голоса невыразимцев, и это мешало Гарри сосредоточиться. Хотелось помотать головой, вытряхнуть из ушей докучливые звуки. Глаза немного пощипывало — Зрительные чары, новая разработка Отдела тайн, избавили его от очков, но привыкать оказалось сложновато. Он вздохнул и тут же почувствовал на плече пропахшую табаком ладонь. Последние дни Рон курил, как покойный Флетчер, без остановки… Гарри, не оборачиваясь, похлопал его по руке.

— Успокойся, а? — сказал он, глядя на мерное колыхание Вуали. — Всё будет в порядке.

— Дружище, ты бы подумал ещё разок. — Рон вцепился в плечо так, словно надеялся силой оттащить Гарри от Арки. — Может, не стоит?

— Рон, ты что? Три месяца тренировок книззлу под хвост?

— Да и чёрт с ни…

— Отставить нытьё! — рявкнул один из невыразимцев, который внимательно прислушивался к разговору. — Уизли, вас вывести?

— Не надо, — буркнул Рон и отчаянно помотал головой. — Молчу я.

Гарри снова потрепал его по руке, вспоминая, как всё это началось. Полгода назад их с Роном пригласили в Департамент тайн, взяли подписку о неразглашении и объявили, что артефактологами выдвинут проект изучения Арки Смерти, для которого требуются добровольцы. Отбор происходил в обстановке строгой секретности, рассматривались кандидатуры только из самих невыразимцев и авроров моложе двадцати пяти лет — исследователи утверждали, что чем старше человек, тем меньше у него шансов вернуться. Гарри и Рон стали единственными курсантами Аврорской школы, которые получили приглашения. Рон отказался сразу же. Гарри согласился.

Поначалу друг не воспринял его решение всерьёз, но стоило Рону узнать, что Гарри вошёл в группу из пяти человек, которым разрешено приступить к программе подготовки, как началось светопреставление. Он ходил за Гарри по пятам, умоляя одуматься, и жестоко страдал от невозможности привлечь Гермиону — та была не в курсе происходящего. А уж что началось, когда из пятерых осталось трое, и позже, когда комиссия Департамента единогласно проголосовала за кандидатуру курсанта Поттера… Гарри грустно улыбнулся. Вечером после объявления результатов Рон, пьяный до изумления, ввалился на Гриммо, заорал: «Двух Авад тебе мало было? Мало?! Всё не успокоишься!» — и попытался дать Гарри в глаз, но не устоял и бесславно рухнул на диван. Он сидел и скрипел зубами, а Гарри маялся рядом, не зная, что сказать и как объяснить своё отчаянное желание проникнуть туда, где прежде не был никто из живых… Сейчас он стоял перед Аркой, медленно проговаривал про себя намертво заученные формулы заклинаний и вслушивался в призрачные голоса, надеясь обнаружить хоть один знакомый. Рука Рона на плече мелко подрагивала.

— Время, — сказал глава Департамента Хоули. — Господа, займите свои места.

Невыразимцы, задействованные в ритуале, рассыпались по углам пьедестала. Гарри осторожно высвободился из хватки друга и решительно вступил в центр огромной пентаграммы, начертанной у подножия Арки. Рон тихо, почти неслышно всхлипнул.

— Дублёр готов? — Хоули обернулся к Эльзе Пинс, которая должна была попытаться заменить Гарри, если Арка его не впустит. Пинс сосредоточенно кивнула и выпятила основательный подбородок. Гарри посмотрел на него с уважением.

— Поттер, проверьте экипировку, — сказал Хоули.

— Да, сэр.

Гарри провёл рукой по наручному чехлу для палочки. Ощупал ремень, на котором висели кобура и зачарованный кошель, вмещающий артефакты защиты, запас воды, пищи, набор крошечных неразбиваемых флаконов с зельями и прочее, что могло понадобиться. Всё было на месте. Он потрогал висящий на шее «якорь» — гематитовый медальон, в котором были заключены частицы земли из-под фундамента домов в Годриковой Лощине и на Гриммо, пропитанные кровью, взятой у всех участников ритуала. «Якорь» должен был притянуть Гарри обратно, когда эксперимент закончится. Хоули встал за его спиной.

— Солнце будет в зените через тридцать секунд. Темпус! Господа, ни одного лишнего звука. Целители, будьте внимательны. Всем — готовность номер один.

Наступила тишина. Гарри слышал только шорох Завесы, шёпот и собственное дыхание. Голова у него слегка кружилась, и тянуло под ложечкой, словно от голода, — так невыносимо было это безмолвно ожидание.

— Три… два… начали!

Хор голосов загремел, стройно и слитно выпевая заклинания. Гарри повторял их, чувствуя, как волны горячего воздуха омывают лицо и шею, как вибрирует каменный пол и трясутся стены. Пентаграмма налилась багровым светом, потом стала пронзительно-алой. Со скамей взметнулась пыль и затянула весь зал серым туманом. Магия гудела вокруг, пульсируя, будто тысячи сердец разом. Арка дрогнула, и Вуаль разошлась в стороны, как театральный занавес.

Из тёмной глубины ударил ослепительный луч — прямо в центр пентаграммы, к ногам Гарри. Он выкрикнул последнее заклинание, рванулся вперёд и вбежал в Арку. Свет тут же погас, вокруг сомкнулась прохладная влажная тьма, стало тихо — даже шёпот пропал. После рева и гудения магии от этой тишины звенело в ушах. Гарри набрал воздуху в грудь и осторожно выдохнул, стараясь успокоить бешено стучащее сердце. Потом потянулся за палочкой.

— Люмос!

Ничего. Совсем ничего, даже слабой вспышки. Спина зачесалась, будто по ней прополз муравей, ноги заледенели. Гарри сосчитал до трёх и попробовал снова.

— Люмос!

Палочка рассекла воздух, но результат был тот же — вернее, никакого результата. Гарри засунул её в чехол и наощупь развязал кошель. Один из приглашённых экспертов, Липман, настаивал, что за Аркой магия скорее всего будет работать по-другому — если вообще будет. Именно благодаря нему в кошеле был небольшой, но мощный фонарь, нож и аптечка, а в поясной кобуре браунинг хай пауэр — излюбленное оружие бойцов СВС. Гарри целый месяц палил по мишеням под свирепую воркотню инструктора-сквиба... Он мысленно поблагодарил обоих — и Липмана, и инструктора, — вытащил фонарь и нажал на кнопку.

Яркий луч ударил в стену, из желтоватого светового кружка бросились врассыпную мокрицы. Гарри поводил фонариком по сторонам, думая, что ему всё же несказанно повезло: не будь в этом мире вообще никакой магии, его кошель стал бы размером с незабвенный школьный сундук. Луч скользил по влажным камням, но не высвечивал ничего, кроме островков бурого мха, ручейков воды и новых мокриц.

 — Эй! Есть тут кто?

Тишина. Только капала вода да шуршали торопливые лапки обитателей этого странного места. Гарри подобрался к стене и осторожно пошёл вдоль неё. Звук шагов был почти не слышен, само пространство казалось закрытым, словно наглухо запертый склеп, и он поймал себя на иррациональном страхе — что скользкие камни сейчас сдвинутся и расплющат его в лепешку. Пришлось остановиться и немного постоять, закрыв глаза. Потом Гарри снова пошёл по узкому ходу, подсвечивая путь фонарём. Повороты, повороты, изгибы... Внезапно вдалеке показался зыбкий проблеск света, который с каждой секундой становился всё ярче. Спустя целую вечность и ещё немного ход резко расширился. Гарри застыл от изумления, чуть не выронив фонарик, и задумчиво пробормотал: 

— Что ж, Тото… Мы уже не в Канзасе.

Избитая фраза из детской книжки подошла как нельзя кстати. Гарри стоял в проёме у входа в огромную пещеру, стены которой переливались розовым светом — приглядевшись, он увидел тысячи жучков, похожих на ожившие ягоды земляники. Появление незваного гостя не встревожило их, они сидели, лениво пошевеливая мерцающими усиками и время от времени топорща крылья — по стенам словно пробегали всполохи зари. С потолка, как гигантские люстры, свисали гирлянды сталактитов, пол был устлан мелким белоснежным песком, а в самом центре пещеры стояла на возвышении чаша вроде Думосбора. Гарри осторожно подошёл к ней. Каменные бока покрывали глубокие трещины, на ободке можно было различить полустёртые временем руны, явно вырезанные человеческой рукой — или, по крайней мере, рукой кого-то, похожего на человека. Он почти ожидал увидеть знакомый серебристый туман, однако чаша оказалась полна воды, неподвижной и чёрной, как антрацит. Гарри склонился над ней. Чернота завораживала, звала к себе, волны розового света колыхались вокруг, навевая дремоту, в ушах шумело...

— Я бы не советовал.

Фонарь выскользнул из руки, но, слава Мерлину, не разбился. Гарри стремительно выхватил браунинг, снял с предохранителя и развернулся на пятках, целясь в проём. Пещера была пуста — если не считать светящихся жучков, но вряд ли негромкий старческий голос принадлежал кому-то из них.

— Кто здесь?!

— А тебе кого надо? — продребезжало откуда-то снизу. — Бреген меня зовут.

Гарри опустил глаза и обнаружил прямо перед собой существо, напоминающее гриб-переросток, — маленькое, ростом чуть выше бедра Гарри. Пузатое туловище венчала голова в огромной коричневой шляпе, глаза были круглые, голубые, а с подбородка спускалась лохматая белая борода. От облегчения Гарри захотелось рассмеяться, но усилием воли он подавил неуместное желание.

— Это чего? — спросил «гриб», разглядывая браунинг.

— Э... Да так, кое-что. — Гарри неожиданно для себя смутился и опустил оружие. Убирать, впрочем, не стал — хотя незнакомец не выглядел опасным, но лучше было не расслабляться.

— Здравствуйте... мистер Бреген. А я Гарри Поттер. Вы не могли бы сказать, где я нахожусь?

— А куда ты лез? — осведомился Бреген.

— Ну...

Гарри растерялся. Ситуация выглядела совершенно не так, как он представлял себе на занятиях. И если совсем честно — на то, что предсказывали эксперты, это тоже похоже не было.

— Так куда? — нетерпеливо переспросил Бреген.

— В Арку Смерти, — осторожно ответил Гарри.

Бреген почесал бороду и тяжело вздохнул.

— Ещё один... Был бы ты, лохматый, ростом пониже, — доверительно сообщил он, — я б тебе такую Арку показал, что век не забудешь. Снял бы штаны да задал жару!

Эта страшная угроза не произвела на Гарри особого впечатления — гораздо сильнее его насторожило совсем другое.

— Ещё один? — резко спросил он. — Что значит — ещё?

— То и значит! Вот хоть бы раз за последние сто пятьдесят лет кто сказал «я пришел из Морского глаза» или там «из Леди-Даунз, что в Зенноре». Арка Смерти! И что вам не сидится, полуграмотным! Всё лезете, лезете… кого я только не видел! Солдаты эти, мужик с трубой... по-нашему ни слова не понимал, а приперся зачем-то! А последний так и вовсе — метался тут как полоумный, всех светляков распугал. Я их, сердешных, целую неделю вылавливал... Потом в собаку превратился, чуть меня не сожрал и к Зеркальному морю выскочил! Уж я кричал, звал, да куда там. Дурачье вы все, право слово, ду...

Сердце Гарри забилось с такой силой, что стало больно. Задохнувшись, он почти упал на колени и заглянул под коричневую шляпу. Бреген подавился словами.

— Ты чего, лохматый?

— Зеркальное море? Что это?!

— А вот этого тебе знать не положено! Не положено — и всё тут... но раз он туда вход нашел, то значит, так тому и быть. А ты давай иди! Убери штуку свою — и иди. Давай-давай!

— Да куда идти-то?! — закричал он, чувствуя, что вот-вот сойдет с ума.

— За мной иди! Привратник я или нет?!

— А чёрт тебя разберёт, кто ты такой! — рявкнул Гарри.

Если удастся выбраться из пещеры, то это Зеркальное море он точно найдет. Наизнанку вывернется, но найдет. Слова «в собаку превратился» звенели в ушах, как бубенчики с упряжки Санты.

— Чёрт, может, и разберёт, а ты иди!

Бреген, косолапо переваливаясь, пошёл в глубину пещеры. Гарри подобрал фонарь и направился следом, почти не думая, что его ждёт — слишком жадным было желание немедленно начать поиски. Сириус... нет, рано, нельзя надеяться, а то потом... Медальон на груди вдруг шевельнулся, щекоча кожу, и Гарри прижал его ладонью.

В самом дальнем углу, за толпой сталагмитов, похожих на огромные розоватые кораллы, обнаружился второй проём в стене — Бреген скрылся в нём, Гарри нырнул за ним и снова зажёг фонарь. Этот ход оказался посветлее: под ноги то и дело попадались мерцающие зеленоватые гнилушки, а стены были желтовато-белые, известняковые. По ним, потревоженные лучом фонаря, в панике метались мокрицы. Некоторые шлепались вниз; Гарри случайно наступил на одну, Бреген услышал хруст, обернулся и рявкнул:

— Эй, лохматый, раз уж тебе так надо, в пол куда-нибудь свети! Нечего зверушкам моим вредить!

Эта фраза неожиданно напомнила Гарри Хагрида, и он слабо улыбнулся, стараясь теперь внимательно смотреть под ноги. Хотя улыбаться, в общем-то, было нечему: время шло, Бреген всё шаркал впереди, гремел огромной связкой ключей на поясе и сердито бурчал себе в бороду, а известняковый коридор и не думал заканчиваться. В одном месте он стал так узок, что Гарри едва не застрял, ободрав ладони и спину. Он смертельно устал и был зол как черт. Наконец ход круто пошёл вверх и вывел их с Брегеном на каменную площадку, по которой гулял неизвестно откуда взявшийся ветер. Площадку окружали гладкие гранитные стены, и в одной из этих стен были ворота — высоченные, окованные красной медью и украшенные гигантским резным замком.

— Вот и пришли, — сказал Бреген удовлетворенно и снял с кольца на поясе маленький ключ.

Гарри, запрокинув голову, посмотрел на огромную замочную скважину. Он мог бы голову в неё просунуть — если бы залез, конечно: замок свисал футах в пяти от его макушки. Гарри перевел скептический взгляд на круглую четырёхпалую ладонь Брегена. Привратник вдруг подул на ключ, тот подпрыгнул, словно кузнечик, и, стремительно увеличиваясь в размерах, полетел к замочной скважине.

Раздался страшный грохот. Сверху посыпалась пыль и яркие золотистые искры, медь вспыхнула, будто раскалившись, в лицо Гарри дохнуло жаром. Он отшатнулся. Ворота бесшумно распахнулись. Гарри вскинул руку, намереваясь заслониться от света — и опустил.

Сразу за воротами начиналась широкая пыльная дорога. С одной стороны её расстилалось поле, заросшее мелкими голубыми цветочками, с другой темнел лес, а вдалеке возвышались смутные тени холмов. В холмы садилось багряное солнце. Тихо шелестели деревья, шуршала трава, воздух был тёплым и пах дубовыми листьями.

— Ну, чего встал-то! Иди уж, — сказал Бреген, — или обратно тебя теперь вести?

Медальон снова задрожал. Гарри, неожиданно разозлившись, прихлопнул его, как докучливого комара.

— Сэр, — очень серьезно попросил он, — скажите мне, что такое Зеркальное море? И как туда попасть. Пожалуйста.

— Никак, и не думай даже! — Бреген отступил назад, ворота загудели, сходясь.

— Сэр! Я вас очень прошу!

Бреген вздохнул и встал меж гигантских металлических створок, придерживая их ладонями, — странно, но ворота покорно замерли.

— Ты ненормального этого, что ли, искать?

Гарри кивнул. Медальон подпрыгивал, как живой.

— Не найдешь — уверенно сказал Бреген. — Кто туда вышел, тот туда попасть хотел... Да и давненько это было. Сейчас ты от него и костей не найдешь.

Гарри зажмурился и, внезапно обессилев, прильнул лбом к воротам — в груди у него стало пусто и холодно, словно в заброшенном доме. Бреген снова вздохнул.

— Н-да, — задумчиво сказал он. — Надо было тебе водички-то глотнуть... забыл бы лишнее и ерундой не маялся. Я б тебя тогда прямёхонько домой... А теперь что с тобой и делать!

Гарри вымученно улыбнулся. Внутри было пусто. Надежда, влетевшая в сердце алым фениксом, превратилась в кучку остывшего пепла — и не оставила после себя даже боли. Только тяжёлое разочарование.

— Ты вот что, лохматый. — Бреген вдруг дёрнул его за ремень джинсов. — Ты ступай-ка вперед. Дойдешь до перекрестка, там старый дуб растёт — узнаешь его, здоровый такой. Постучи да спроси, как до парома добраться. Он тебе все разъяснит.

— Кто? — равнодушно спросил Гарри. Бреген со злости рванул себя за бороду.

— И откуда ты такой взялся, а?! Фу-ух... уморил. Говорю ж тебе — дуб! Только ори громче, он глухой совсем, у него в левом дупле вечно живет кто-то — белки там, а то и сороки. Гнёздами своими позатыкают всё на свете, он и не слышит ничего! Вот. Доберешься до парома, переправишься, и иди прямиком в замок королевы Мэб. Дуб тебе расскажет, кто она есть.

— Зачем? — Гарри медленно поднял голову. — Думаете, всё-таки...

— Ничего я не думаю. Но королева — это тебе не тётка-знахарка и даже не ведьма какая. Она, лохматый, всякое может. Если повезет, так она хоть место покажет, где твой друг остался. Понял?

Гарри торопливо закивал.

— Понял. Спасибо вам, сэр! Огромное спасибо!

Сердце вновь пустилось в пляс, и тут медальон подпрыгнул так, что врезался в подбородок. Зубы Гарри лязгнули, дыхание перехватило; он взвыл и ухватил медальон одной рукой, второй потирая ушибленное место. Гематит вибрировал так, будто разрывался на части, будто внутри него отчаянно кричали десятки людей — и этот крик отдавался во всём теле Гарри волнами боли.

— Что это у тебя? — спросил Бреген.

Гарри молчал. Он посмотрел на медальон, потом перевел взгляд в темноту проема за спиной привратника. Обернулся и взглянул на пыльную дорогу.

— Неважно, — ответил он решительно. — Спасибо вам большое, сэр. До свидания.

Поправил кошель и решительно зашагал вперёд.

— Что-то сильно я сомневаюсь насчет свидания... — пробормотал привратник и нырнул во тьму. Ворота захлопнулись за ним с тихим звоном. Гарри даже не обернулся.

Часть 1, глава 1.2