Начало

Он поднялся по лестнице, тяжело и неуклюже ступая, словно ноги у него были ватные. Я остался стоять там, в плохо освещенном вестибюле старинного мрачного особняка, в который я бы никогда не попал, будь его старые хозяева в силах. О Блэках ходили мрачные легенды, вплоть до слухов о темных культах и инцесте. Глядя на окружающую меня обстановку, я бы мог и не в такое поверить. Вскоре я услышал неровные шаги и увидел фигуру миссис Блэк недалеко от себя. Я весь напрягся и был готов к тому, что она на меня сейчас просто набросится.

Мать Сириуса смотрела на меня с презрением и в то же время с какой-то странной надеждой.

— Ты грязнокровка, да?
— Нет, — ответил я хрипло.
— Из низов, значит. Я тебя раньше не видела… Ты больной какой-то, будто помрешь вот-вот. Ты его не заразишь? Если ты заразный, держись от него подальше, ладно?

Она шагнула в мою сторону, я инстинктивно попятился.

— Вам-то, плебеям, грязнокровкам, все равно, конечно. А он последний, понимаешь? — Она требовательно посмотрела на меня, ее взгляд был взглядом сумасшедшей. Я кивнул ей в ответ.

— Да ничего ты не понимаешь, вам ли понять? Пятьсот лет роду, отец в Визенгамоте, прадед — директор Хогвартса, двоюродный дед — министр… — Она махнула на меня рукой и закрыла глаза. — И в кого он такой уродился? Отец был слишком мягким с ним… добрым был очень…

Наверху послышался звук открываемой двери и быстрые шаги. Миссис Блэк, будто устыдившись нашей беседы, развернулась и поплелась обратно к гробу своего мужа, тихо бормоча что-то про заразу и доброту.

Сириус подошел ко мне, все такой же бледный и напряженный.

— Я сейчас, — сказал он и прошел в гостиную. Я ожидал нового приступа крика от матери Сириуса, но услышал лишь тихий вопрос своего друга:
— Деньги нужны?
Последовало молчание, а после такой же тихий ответ:
— На мой век хватит.

Сириус вернулся в вестибюль, и мы молча вышли на улицу. На Лондон уже опустился вечер.

— Не хочу никуда ехать, — сдавленно произнес Сириус, стоя рядом со своим мотоциклом.
— Может, пройдемся?

Сириус кивнул, и мы тихо пошли вдоль улицы. Молчание длилось долго, я решил его нарушить в надежде на то, что за разговорами другу станет легче.

— Ты нашел что-нибудь в комнате Регулуса?
— Нет… Да и что бы я мог найти? Одни книги, амулеты да свитки, и все в таком идеальном порядке, что хрен разберешься.
— Думаешь, он сбежал?

Сириус ответил не сразу.

— Я хотел бы так думать… Хотел бы верить, что он вырвался из этого дома и забил на свои дурацкие идеи о праве чистокровных и прочей ерунде.
— Но ты в это не веришь?
— Я думаю, что его убили… Пожиратели Смерти или сам Волдеморт.
— За что?
— Не знаю, просто я так думаю. Он был таким глупым, вечно носился со своими теориями, книжными знаниями, верил гаданиям, предсказаниям…
— За это не убивают…
— Понимаешь, я его знал. Он бы никогда не смог кого-то убить или пытать. Реджи из тех, кто мнит себя властителем мира и боится тараканов. Тиран-теоретик. Таким не место рядом с Волдемортом.
— Тогда он мог просто сбежать…
— Он бы никогда не бросил мать, не сказав ей ни слова. Реджи был примерным сыном, в отличие от меня.

Тут с Сириусом что-то произошло, он словно бы не мог больше дышать, а потом засмеялся, как безумный, и никак не мог остановиться. Я схватил его за плечи и потряс, но он лишь оттолкнул меня, упал на колени и продолжал смеяться. На нас стали смотреть прохожие. Я услышал от них что-то про наркоманов и полицию и решил, что лучше будет оттащить друга в ближайшую подворотню. Это далось мне нелегко. Когда мы остались одни в каком-то мрачном бетонном коридоре, ведущем с улицы во двор, Сириус перестал смеяться. Он прислонился к стене и как-то обмяк. По его лицу текли слезы. Мне вдруг захотелось обнять его, он был таким трогательным, родным и очень красивым в этот момент. Я приблизился к нему, он вцепился в мою куртку и просто повис на мне. Его сотрясали беззвучные рыдания. Мы так стояли довольно долго, пока в подворотню не зашли два парня странной внешности. Они были одеты почти как Сириус, в кожаные с множеством заклепок и молний куртки и штаны, но волосы на голове у них были покрашены в зеленый и красный цвета и торчали в разные стороны.

— Фу, прикинь, гомосеки стоят, — сказал один другому.
— Эй, пидорасы! Пошли вон отсюда! — крикнул другой, сжимая кулаки с ободранными пальцами.

Драка была неизбежна. Сириус оторвался от меня и засветил ближайшему парню в нос, второго же почти одновременно сильно пнул. Но это было только начало. Всей драки я, конечно, не помню. Бились мы довольно долго, не просто до кровавых соплей, а чуть ли не насмерть. Почему так отчаянно дрался Сириус, ясно. А вот почему так дрались эти странные маггловские парни, мне лично было непонятно. Возможно, они просто любили помахать кулаками по любому поводу. В итоге, обессиленные и одинаково пострадавшие, мы расползлись по разным сторонам улицы. Мои руки сильно распухли, один глаз совсем затек, болели ребра и челюсть. Сириус же заметно хромал и невнятно ругался из-за текущей из носа и рта крови. Мы еле-еле аппарировали к месту, где оставили мотоцикл.

— У тебя же квартира в Лондоне есть? — пришепетывая, спросил меня Сириус.
— В Ист-Энде.
— Поехали.
Мы сели на мотоцикл и медленно, и, наверное, с соблюдением всех маггловских правил поехали ко мне домой. Впрочем, там было совсем недалеко.

Я уже две недели не был в своей квартирке, единственной собственности, доставшейся мне от моих несчастных родителей. Мы зашли в темный подъезд и поднялись на четвертый этаж, я открыл дверь ключом. Ввалившись в квартиру, мы сразу пошли в ванную. Отмывшись от грязи и крови, я почувствовал себя лучше и пошел искать заживляющие зелья. Одно из немногих преимуществ ликантропии заключается в том, что дома всегда есть чем вылечить раны и синяки.

Сириус лежал на неразобранной кровати и пытался остановить кровь, продолжающую течь у него из носа.

— Давай я. У меня все-таки больше опыта по этой части.
— По дракам? — гундося, спросил Сириус.
— Нет, по ликвидации их последствий.

Я сел рядом и направил палочку на его нос. Одно заклинание, выученное мной еще в детстве, прекрасно останавливало кровь. И на этот раз оно не подвело.

— Люпин, ты в колдомедики не собираешься пойти?
— Хотел бы, да хвост не пускает, — не смешно пошутил я. — Давай, я займусь твоими ранами? У меня есть мазь.
— А целоваться ты не полезешь? — спросил Сириус, не открывая глаз.

Я смешался, какое-то время молчал.

— Я пошутил, Люпин, — сказал Блэк, так и не посмотрев в мою сторону.

Но мне уже не хотелось мазать его раны. Я словно устыдился чего-то, будто меня поймали на проступке, который я не совершал, хотя все улики указывают на меня.

— Мазь на тумбочке стоит, возьми когда захочешь.

Я вышел на кухню.

Запустение, которые царило в моей квартире, было совсем другого рода, чем то, что я видел в доме Блэков. Это было запустение бедности, бесприютности и одиночества. Впрочем, последнего хватало и в доме Сириуса. Я вспомнил события этого дня, и мне почему-то опять стало стыдно. Будто я, сам того не желая, проник в какую-то очень интимную часть жизни своего друга. Увидел то, чем бы он никогда не захотел поделиться со мной. Конечно, я понимал, что Сириус взял меня к себе домой лишь потому, что Джеймса в нужный момент не было. Никогда не претендуя на звание лучшего друга Блэка, кое всегда было только у Джеймса, сейчас я испытывал от этого грусть. Мне впервые в жизни захотелось курить. Но оборотни обычно не курят, поскольку навязчивый запах табака очень долго не выветривается от одежды, и это сильно раздражает. Особенно накануне полнолуния.

Я сел на табурет и уставился в угасающее небо. Луны на нем не было, стояло новолуние — самая спокойная для меня пора. Но на душе было погано. Так погано, что даже не хотелось лечить свои многочисленные раны. Я испытывал некое извращенное удовольствие оттого, что у меня саднят руки и плечи, ноет все лицо, а один глаз совсем заплыл и сильно болит. Мне казалось, что излечи я эти недуги, станет только больнее внутри. Однако я попытался привести себя в порядок, и сильные снадобья, которые никогда не переводились у меня из-за моей болезни, и в этот раз сильно облегчили мои физические страдания после драки.

Истинная причина моего подавленного состояния тогда укрывалась от меня. Мне казалось, что я переживаю из-за семейной драмы Сириуса. Отчасти это было так. Но только отчасти.

Мне не спалось рядом с Блэком, а другой кровати в моей квартире не было. Когда я понял, что уже не засну, снова вышел на кухню. Потом решил все-таки покурить и пошел в коридор, чтобы найти сигареты в куртке Сириуса. Пачка была сильно помятой, и некоторые сигареты сломаны. Я взял именно такую и пошел обратно в кухню. Закурил, в горле начало першить, я старался не кашлять, чтобы не разбудить друга. Но Сириус все-таки проснулся и приковылял ко мне.

— Дай затянуться, — попросил он.

Я протянул ему сигарету, он сделал затяжку и кинул окурок в раковину.

— Черт, там не осталось ни одной целой сигареты?
— Осталось, просто мне и половинки хватит.
— Побери тебя дементор, Люпин! На фиг брать половину, если есть целая?
— Я оставил их тебе…
— Лунатик, перестань юродствовать, меня это бесит нереально! Думаешь, мне сигарет для тебя жалко? Ты вообще за кого меня принимаешь?
— Сириус, я ничего такого…
— Ай, да ну тебя!

Он ушел в прихожую и вернулся с пачкой сигарет.

— На, держи.
— Спасибо.

Мы закурили. Прикуривая от палочки, я вспомнил, что можно было просто соединить сломанную сигарету заклинанием «Репаро». Странно, что мне не пришло это в голову раньше.

— Лунатик, ты считаешь меня своим другом? — неожиданно спросил Сириус.
— Конечно. Странный вопрос.
— Только другом?
— Ну да, а кем я должен тебя считать? — не понял я.
— Это тебя надо спросить. То, что ты все время таскаешься за мной, наводит меня на мысли.
— Какие мысли? О чем ты вообще говоришь? — Этот разговор мне совсем перестал нравиться.
— Я о том говорю, что меня бесит, когда ты за мной ходишь, все время наблюдаешь, чуть ли не в рот заглядываешь… Подлавливаешь меня, когда я один, лезешь в душу, когда тебя об этом не просят.

При этих словах я даже растерялся.

— Просто я беспокоюсь о тебе…
— Не надо обо мне беспокоиться, Люпин. Позаботься лучше о себе. Судя по тому, как ты себя ведешь и как живешь, у тебя это плохо получается.

Я не нашелся, что сказать.

— И это… если вдруг я оказался прав… со мной тебе нечего ловить, Лунатик. Но ты в любом случае останешься моим другом.

С этими словами он бросил сигарету в раковину и вышел из кухни. Я остался там один в полном замешательстве. Намек Сириуса показался мне просто чудовищным. Я хожу за ним, потому что… люблю его? Хочу его? Я хочу Сириуса?! Да большего бреда я представить себе не мог! Как он вообще мог такое подумать?

Или он это сказал просто, чтобы меня унизить? Как частенько унижал Питера, потешаясь над тем, как он заглядывает Джеймсу в рот и пытается копировать его поведение в надежде обладать той же популярностью, что пользовался Поттер в школе. Я знал, что Сириус склонен к такого рода поступкам, он частенько и надо мной посмеивался и издевался просто потому, что ему было скучно. А сейчас Блэку было невмоготу от своей семейной трагедии, и он решил отыграться на мне?

В тот момент я склонялся именно к этой мысли. Однако она совсем меня не утешала, и остаток ночи я провел в ужасном настроении. Я не спал, ужасно переживал из-за случившегося и чувствовал нарастающую обиду на Сириуса. Я решил больше не заводить с ним откровенные разговоры, да и вообще держаться от него подальше. Возможно, именно этого Сириус и добивался своим хамским намеком на мой не вполне традиционный к нему интерес.

В день свадьбы с самого начала все пошло наперекосяк. С ночи начался мелкий осенний дождь, от которого раскисли все дорожки в саду, где должно было проходить торжество. Едва рассвело, Сириус, я и Питер вышли на улицу и пытались разогнать тучи, но в непрекращающемся дожде наши заклинания гасли, словно сырые спички. Сириус был в бешенстве. Он вновь и вновь пытался прекратить дождь и ругался на чем свет стоит. Не желая злить его еще больше, мы с Питером старались не путаться у него под ногами. В конце концов Сириус последний раз смачно выругался, плюнул и пошел прямо по лужам к воротам. Едва за ним закрылась калитка, мы услышали хлопок аппарации.

Мокрые, невыспавшиеся и расстроенные, мы зашли в дом. Джеймс в это время спешно наводил порядок — накануне все гуляли на свадьбе у Лонгботтомов, и нам было не до уборки. Я и Питер принялись ему помогать, но поскольку никто из нас не был силен в хозяйственных заклинаниях, дело у нас продвигалось крайне медленно.

Спустя примерно час после ухода Сириуса мы услышали со стороны сада его голос и голос какого-то незнакомца.

— Кончай пинаться, Муссон! Давай лучше дождь прекращай! А то я тебе сейчас руку сломаю!

— А-а-а! Больно же! Люди, помогите! Уберите от меня этого идиота!

Джеймс первым бросился к двери, мы побежали за ним. В саду мы увидели насквозь промокшего Блэка, держащего худого старика в пижаме и ночном колпаке. Видя нас, незнакомец подался вперед и умоляюще закричал:

— Караул! Спасите от маньяка!

— Сириус, ты кого притащил? — спросил Джеймс.

— А-а-а! Так вы заодно! — заверещал старик. — Разбойники, шпана, мародеры!

— Это Муссон, главный спец Министерства по погоде, — громко сказал Сириус, пытаясь переорать старика.

Джеймс быстро сообразил, как выровнять ситуацию, и обезоруживающе улыбнулся. Вообще, обаяние и сообразительность были, пожалуй, ключевыми его талантами по жизни.

— Извините нас, сэр! — Джеймс подошел к Муссону, освобождая его от цепкой хватки Сириуса.

— Да какие тут могут быть извинения? — взвился старик, шаря в пижаме в поисках волшебной палочки. — Я на вас в отдел охраны магического порядка заявлю, хулиганы!

— Мистер Муссон, я прошу у вас прощения за действия моего друга, вы должны его понять, — как ни в чем не бывало продолжал Джеймс, раскрывая над стариком наколдованный прямо из воздуха зонт. — Меня зовут Джеймс Поттер, и, видите ли, у меня сегодня свадьба, а Сириус ответственный за все это действо. А тут такой дождь… Больно видеть, во что превратились все его труды…

Джеймс обвел рукой раскисшие от дождя шатер и насаждения и повел Муссона в дом. Старик покорно шел, видимо, слегка опешив от смены тактики напавших на него маньяков. Мы гуськом следовали за ними.

И тут старик, словно очнувшись от гипноза, встал на пороге, упер руки в косяк, потом развернулся и заверещал с новой силой:

— А я то тут при чем?!

— Но, если не вы, то кто же?! — горячо воскликнул Джеймс. — Кому, кроме вас, можно довериться в такой ситуации? Мы столько о вас слышали! Вы лучший, и вы просто обязаны нам помочь! Ради моей невесты, умоляю вас!

Старик Муссон слегка смягчился.
— Ну, знаете… врываться в дом, тащить не знаю куда, да еще требовать…

— Не требовать — просить! — Джеймс подошел к старику и открыл перед ним дверь. — Добро пожаловать в мой дом, мистер Муссон. Мы все порядком вымокли, и кружка глинтвейна никому сейчас не повредит.

Удивительные метаморфозы происходят с пожилыми людьми после дифирамбов в их адрес, сдобренных хорошей порцией алкоголя. Старик Муссон, сидя в большом хозяйском кресле у камина и попивая горячий напиток, размяк, зарумянился и явно подобрел.

— Так что вам, собственно, не нравится в сегодняшней погоде, молодые люди? — спросил он, когда мы все уже стали ерзать от сознания уходящего впустую времени.

— Э… м… дождь, — выдавил обескураженный Джеймс.

— А что с ним? — удивился старик. — Струи ровные, отличной прозрачности, частота падения капель…

— А можно, чтобы его не было, этого ровного, отличной прозрачности дождя? — не вытерпел Сириус.

— Убрать дождь?! — чуть ли не в ужасе произнес старик. — Да прекращать дождь в Англии в это время года — просто святотатство! Ни один порядочный маг-метеоролог себе такого не позволит!

— Мерлиновы потроха! — воскликнул Сириус, вскакивая с места.

Все мы стояли как громом пораженные. И тут старик неожиданно засмеялся.

— Да шучу я! Кому я был бы нужен в этой стране, если бы отказывался разгонять дожди?

Пока мы поднимали свои челюсти с пола, он по-молодецки вскочил с кресла и поспешил на улицу. И уже через несколько мгновений над домом засияло солнце. Мы с друзьями гурьбой поспешили в сад. Там уже вовсю хозяйничал Муссон.

Он не только прекратил дождь, но и высушил все газоны, поправил покосившийся шатер, вернул ему свежие краски и добавил изображение гриффиндорского герба. Что-то напевая себе под нос, Муссон оживил розы и лилии на клумбах и цветочных арках, а над местом предстоящего бракосочетания повесил яркую радугу.

— Думаю, провисит до вечера, — благодушно сказал он нам, стоящим у него за спиной с открытыми ртами.

— Сэр… — еле вымолвил Джеймс. — Спасибо, сэр! Это потрясающе!

— Ну, что вы, мой мальчик, пустяки, всегда рад помочь брату-гриффиндорцу, — довольно ответил Муссон.

— Сэр, я назову в вашу честь своего первенца! — порывисто сказал Джеймс и крепко пожал руку старику. Тот довольно засмеялся.

— Думаю, это достойная награда за мои труды.

Мы все еще раз поблагодарили его за помощь и проводили до калитки, где столкнулись с четверкой официантов, пришедших накрывать на столы. Пропустив их, мы стали прощаться со стариком.

— А вы, мистер Поттер, кое-что забыли, — наставительно сказал Муссон, когда мы уже собирались вернуться домой.

Джеймс быстро сообразил и спросил, улыбнувшись:

— Простите, сэр. Как ваше имя?

— Тит Мармадьюк Леопольд Вильгельм Гарольд Ветивер Муссон Пятый.

Лица у Джеймса и Сириуса заметно вытянулись, Питер тихонько засмеялся.

— Но жена зовет меня просто Гарри, — с улыбкой сказал Муссон и медленно растаял в воздухе.

После чудес в исполнении Муссона настроение у нас заметно поднялось. Официанты уже сновали по дому и саду, расставляли столы и стулья, раскладывали закуски на тарелки. Прошло совсем немного времени, и мы с Сириусом, уже наряженные, встречали гостей.

Это был первый раз с того достопамятного разговора на моей кухне, когда мы были, пусть и урывками, наедине. С тех пор я старался держаться от Сириуса подальше. И все это время мне чего-то настойчиво не хватало. Сам того не замечая, я сделал наблюдение за ним своей привычкой. И меня это сильно смутило. Я всегда думал, что умею контролировать себя, ведь этот навык обязателен для выживания оборотня в людском обществе. Но я забыл о том, что помимо волка во мне живет человек, у которого тоже есть страсти и слабости, и они так же выходят из-под контроля, как звериные инстинкты. Сириус, к счастью, никак не вспоминал тот вечер. Я же старался не давать ему для этого повода, хоть и продолжал беспокоиться о нем и возможных последствиях его поступков. Мне по-прежнему казалось, что затея со свадьбой — ненужная и очень небезопасная роскошь.

Я в душе еще раз поблагодарил Хмури за то, что тот разрушил «маскарадные» планы. Гости пришли как-то сразу, мы с Питером даже не успевали их рассаживать, рядом с шатром была толчея. Сириус не отходил от ворот, со всеми раскланивался, делал комплименты дамам и был сама любезность.

Выглядел он в тот день превосходно, даже несмотря на утренние приключения. Темно-красный фрак подчеркивал его фигуру, черные волосы с небрежной элегантностью обрамляли его бледное, красивое лицо, которое было словно вытесано из греческого мрамора. Он напоминал мне какого-то мифического героя или народного трибуна из старинной книги об античности, которая была в коллекции моего отца. Видимо, я как-то долго его рассматривал, потому что под его насмешливым взглядом я смутился.

— Как дела? Все в порядке? — спросил я, чтобы скрыть свое замешательство, когда он вернулся за очередной партией гостей.

— Все под контролем! — браво ответил Сириус и указал на слегка оттопыренный карман брюк.

— Что у тебя там?

— Вредноскоп последней модели, — Сириус сверкнул глазами, — издает вопли баньши, когда срабатывает.

— Ну и? — так же тихо спросил я.

— Ну, и ты слышал вопли баньши?

И тут раздался женский визг. Мы вытаращились друг на друга, потом Сириус достал вредноскоп, тот молчал и лишь слегка вибрировал на ладони. Мы обратили взор в сторону шатра и поняли, что источник крика там. Я хотел бежать туда, но Сириус остановил меня.

— Я сам посмотрю, а ты стой здесь.

Он сделал несколько шагов по дорожке, потом вернулся и положил мне в руку вредноскоп.

— Я вернусь! — крикнул мне он, удаляясь.

Я бросил взгляд в небо и, не найдя там знака Волдеморта, достал волшебную палочку и принял вахту. По тому, что криков больше не было и гости не повалили обратно к выходу, я сделал вывод, что там произошла какая-то мелкая случайность. Но на душе у меня было неспокойно. Прошло несколько минут, и на дорожке появился Сириус. Он был спокоен, но выглядел бледнее обычного.

— Все нормально, — ответил он на мой немой вопрос. — Милице Даунс упала на голову цветочная гирлянда. Она почему-то приняла ее за змею, ну и заорала, как полоумная. Женщины…

Сириус горько усмехнулся и пнул с дорожки в газон мелкий камешек.

— Уже все пришли? Ворота закрываем? — спросил я.

— Не знаю, эти чертовы гости пришли так быстро, что я бросил сверяться со списком уже на десятой минуте.

— Что же делать?

— Постой здесь еще немного, ладно, Лунатик? А я побегу, скоро церемония…

— Да, конечно…

— Я посмотрю, поспрашиваю у Джеймса, все ли на месте, а потом за тобой Хвоста пришлю.

— Да, иди быстрее.

Я остался один у ворот, которые с улицы видны были лишь волшебникам. Несмотря на отказ от приглашения, Хмури явился до прихода гостей и поставил вокруг дома несколько защитных заклинаний, пообещав дежурить с отрядом авроров неподалеку.

— Я припасу на вашу долю пару бутылок портвейна, — миролюбиво сказал тогда Джеймс, пытаясь с ним помириться.

— Лучше бы Мерлин для вас, малолетних идиотов, мозгов припас, — злобно ответил ему Хмури и аппарировал.

— Суров, — засмеялся Джеймс.

— Такое ощущение, что он мой родственник: та же манера вести беседу, — иронично заметил Сириус.

В саду заиграла торжественная музыка, гости зааплодировали, я понял, что церемония началась. «Неужели Сириус забыл обо мне?» — мелькнула мысль.

Конечно, мне хотелось быть там, где Джеймс ведет сейчас свою невесту к алтарю, а не здесь, у садовой калитки, глядя на раскисшую от дождя проселочную дорогу. С другой стороны, думал я, если я сейчас «запечатаю» вход, а кто-нибудь из гостей опоздал или заблудился, это будет непорядочно с моей стороны. Так я и «дежурил» у входа, как предсказывал мне Сириус.

Я снова задумался о нем. На протяжении всей подготовки к свадьбе я опасался какой-нибудь выходки Сириуса, боялся, что он сорвется, что мрачное настроение, которое точило его изнутри, выйдет наружу. Но сегодня мне показалось, что он словно бы забыл об этих мыслях, словно бы та тактика ухода с головой во всю эту предсвадебную кутерьму наконец-то принесла плоды. Хотя уже вчера на свадьбе Фрэнка и Алисы я почувствовал, что он как-то внутренне расслабился. Я за него искренне обрадовался, и мне снова захотелось поговорить с ним. Но, конечно, я этого не сделал.

«А все-таки интересно, что там сейчас происходит?» — вновь подумал я, услышав аплодисменты. Мне очень хотелось посмотреть, как Джеймс женится. Как-то даже по-детски хотелось.

Тут я услышал звуки взрывов и возгласы людей. Все происходило там же, на праздничной площадке. Я перепугался и не знал, что делать. Закрыть калитку заклинанием? Броситься в гущу событий?

Посмотрев в небо, я не нашел метки Волдеморта, значит, опять случайность? Что там вообще происходит? И что я здесь, Мерлин подери, стою? Решившись, наконец, покинуть свой вынужденный пост, я закрыл калитку, наложил защитное заклинание и побежал к гостям.

Паники никакой не было, все поздравляли молодоженов, их окружала толпа, и я никак не мог их увидеть. Проходя мимо стола с напитками, я увидел там полный беспорядок — разбитая посуда, лужи пролитого шампанского, официанты спешно наводили порядок. Пытаясь протиснуться сквозь толпу и постоянно кого-то приветствуя, я увидел Хвоста в компании девчонок-гриффиндорок из нашего и следующего за нами выпусков. Они весело хихикали и пили шампанское.

— Питер, что здесь произошло?
— А, привет, привет, Люпин! Что ты к нам не подходишь? — загалдели девицы. Лица их раскраснелись, в глазах было пьяное веселье. И как они умудрились так быстро опьянеть?
— Да все нормально, Рем, — сказал Хвост, отхлебывая из бокала. — Тут просто шампанское взорвалось.
— Да, как бухнет, представляешь? Мы все так перепугались — сказала Лизи Стокер. — Мне даже на платье попало, как думаешь, останутся пятна? Я вроде пыталась вывести, но после бокала шампанского ведьма из меня никакая…
— Да ты, гляжу, уже сама никакая, — заметила Мари Клэр, презрительно глядя на одноклассницу. Странно, что Лили ее пригласила, она вроде никогда не любила эту спесивую девицу — последнюю представительницу старинной чистокровной семьи. Впрочем, Мари Клэр нельзя было отказать в красоте, и сегодня она была, пожалуй, самой красивой девушкой на празднике.

— А ты что, только пришел, что ли? — спросила Мэри Боунс, обнимая меня за плечо. — Ты же вроде гостей встречал…
— А где Сириус? — спросил я, аккуратно высвобождаясь из ее объятий.
— С Джеймсом, где же ему быть? — ответил Питер, жадно глядя на Лизи — очевидно, сегодня он решил за ней приударить.
— Я пойду его разыщу, — сказал я, покидая эту теплую компанию.
— Захвати его с собой, Рем. Мы все хотим с ним потанцевать, — закричали мне вслед девушки.