Часть 1, глава 2

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Над озером перекликались птицы. Паром был обширен и пуст. Он мерно покачивался на волнах, в деревянные борта плескала вода. Гарри ступил на широкие доски, и паром тотчас плавно оторвался от мостков — сперва из глаз скрылась узкая полоска песка, потом домик фейри, потом буро-зелёная громада леса. Вокруг осталась только вода. Синеватая поверхность вспыхивала золотыми солнечными бликами и то морщилась от ветра, то становилась ровной как стекло. Медленное колыхание убаюкивало Гарри. Поначалу он старательно вглядывался вперёд, но прошло больше часа, а берега все не было видно. Глаза заслезились, ноги устали. Гарри расстелил в самом сухом углу парома куртку, уселся на неё и вскоре почувствовал, что засыпает. Озеро словно напевало ему тихую колыбельную. Проковылял мимо бормочущий Бреген, Гермиона сбежала по ступеням лестницы, улыбаясь кому-то, Рон взмахнул клыком василиска — его рыжие волосы стояли дыбом, щёки были бледны от ярости… Потом появился Мягколап, опустил передние лапы на плечи Гарри и лизнул его в щёку нежным, почему-то прохладным языком. Гарри погрузил пальцы в пушистую шерсть, но она вдруг растворилась клочьями чёрного тумана. Он вскрикнул, беспомощно хватая руками пустоту, и открыл глаза. Вокруг царила тьма.

— Чёрт!

Гарри стремительно вскочил. Только спустя пару секунд он понял, что по-прежнему плывёт на пароме, но уже давно наступил вечер — небо налилось тёмной синевой, в вышине мерцали звезды. Ближе к горизонту звёзд было почему-то очень много, и среди серебряных точек вспыхивали золотые и оранжевые огни. Паром, поскрипывая, двигался вперёд, огни становились всё ярче.

«Город, — понял Гарри. — Ничего себе, сколько я плыл!»

Всё тело затекло, лицо и футболка были влажными от брызг. Гарри несколько раз присел, помахал руками, разгоняя кровь, и вытащил из кошеля фонарь. В его луче он смог разглядеть уже довольно близкие очертания берега. Наконец паром бесшумно причалил и затих, постукивая боком о каменную кладку пристани. Гарри, почти не веря, что добрался до нужного места, торопливо сбежал на набережную.

У причала болталось несколько рыбачьих лодок со сложенными парусами, но людей видно не было. Сразу за набережной начиналась небольшая площадь, освещённая тусклыми масляными фонарями, от которой, как лучи, расходились в стороны узкие улочки. Гарри пошёл вдоль площади, вглядываясь в вывески. Трактир он нашёл почти сразу же — у входа, под навесом, скучали несколько рассёдланных лошадей, из окон слышались голоса и пронзительный визг волынки. На секунду Гарри почувствовал робость, но быстро преодолел себя, проверил, на месте ли браунинг, и решительно распахнул скрипучую дверь.

Он ждал внезапной тишины и недоуменных взглядов — а то и чего похуже — но действительность оказалась к нему на редкость благосклонна. Гарри вообще не заметили. Все посетители трактира столпились в углу у помоста, на котором пузатый бородач изо всех сил дул в волынку, а рядом с ним отплясывала тощая, но весьма симпатичная девчонка в венке из водорослей и длинном белом платье. Время от времени она задирала подол до пределов допустимого — толпа тотчас разражалась восторженными воплями. Пару секунд Гарри полюбовался острыми коленками девчонки, потом решил, что с него довольно, и огляделся. Трактир был заставлен длинными столами, а в дальнем углу ютилась пара столиков поменьше — судя по блеску начищенного дуба, эти места предназначались для почётных гостей. Под потолком висела сероватая завеса табачного дыма, в здоровенном камине пылала целая куча дров, пахло вином, потом и влажной листвой. За низкой стойкой восседал в окружении бутылок и бочек кряжистый старикан в ярко-алом жилете. Он пристально смотрел на Гарри и ухмылялся в пышные седые усы.

— М-м-м, добрый вечер, сэр, — осторожно сказал Гарри, подойдя к стойке.

— Здорово, юноша.

Трактирщик обмахнул стойку скрещенными пальцами, крошки и недопитые глиняные стаканы тут же пропали с глаз долой. Гарри ничем не выказал удивления.

— Ага. Волшебник, стало быть? — Трактирщик прищурился. — С той стороны? Давненько у нас?

— Со вчерашнего дня. — Гарри старался говорить как можно спокойнее и увереннее. — Сэр, мисс Олвен, паромщица, сказала, что в вашем заведении я могу найти мистера Брана. Вы не могли бы…

— Мисс! — Старикан встопорщил усы, как кот. — Скажете тоже. Бран — это я. Молчите, молчите, сам догадаюсь. В королевский замок путь держите?

— Да.

— Ну и славно. Не вы, юноша, первый, не вы и последний… Значит, времени у меня особенно нет, так что вот вам: завтра, как солнце встанет, ждите меня на заднем дворе. Фургон там будет, крытый. Я отвезу — если, конечно, заплатить есть чем. Ну или поменяться на что. У вашего брата всякие штучки интересные бывают.

Он ненавязчиво покосился на кошель. Гарри достал серебро Олвен — предусмотрительно оставив в кармане больше половины. Трактирщик схватил одну монету и попробовал на зуб.

— Хм. За это могу и на ночлег пустить, — заявил он. — И вдобавок эля кружку, пирога мясного шмат добрый и табаку на пару трубочек. Не бойтесь, еда чистая, с памятью у вас беды не случится. А ежели ещё монетку пожалуете, могу и девку прислать — постельку погреть… ну или пацана.

Гарри с трудом удержал себя в образе усталого, но доброжелательного путника.

— Благодарю, последнее не обязательно, — сказал он.

— Пацана не обязательно? — ехидно спросил трактирщик.

От необходимости отвечать Гарри спасла девчонка на помосте: она повернулась спиной и, задрав юбку до поясницы, показала разгорячённой толпе маленький зад, похожий на две белые фасолины. Раздался общий восторженный рёв, девчонка опустила юбку и моментально смылась, а зрители побрели обратно за столы, на ходу громко комментируя увиденное и строя предположения, что можно проделать с этими самыми «фасолинами», имея в запасе немного лишнего серебра. Воображение у обитателей Авалона поистине не знало границ, и Гарри торопливо уткнулся носом в поданную трактирщиком кружку. Уши опять горели; он со злостью подумал, что с этим надо что-то делать.

— Кого ищете, сударь? — послышался рядом хриплый голос. — Невесту, матушку, может, отца? Или… друга сердечного? Я могу поспособствовать. Разумеется, за плату. Умеренную.

Гарри вздрогнул. Рядом с ним восседал на высоком табурете скелетообразный человек в длинной льняной накидке. Его костлявое лицо было неподвижно, но глаза смотрели на Гарри жадно и как-то неприятно — этот взгляд напомнил ему Мундугуса Флетчера.

— О чём вы? — спросил Гарри.

— Ну, вы же пришли сюда искать свою потерю, верно?

Гарри замер. Это странное создание, то ли фейри, то ли человек, было неприятным и явно опасным, но в этот момент он даже не думал об опасности — в груди снова, как золотая рыбка, заплескалась надежда.

— Я вам помогу. Вы…

Послышался хлопок, и скелетообразный мешком свалился с табурета. Вокруг загремел хохот. Перегнувшийся через стойку трактирщик потирал правую руку и скалился.

— А ну, вон пошёл, упырь кладбищенский! — рявкнул он. — Ещё одного дурачка хочешь заполучить? Сказано было, не ходи сюда, трупожор!

Скелетообразный злобно зашипел и растаял в воздухе. Трактирщик оглядел ошалелого Гарри и заявил:

— Нашёл с кем разговаривать, с анку! Эти сволочи ни перед чем не остановятся, чтобы свежатинки отведать. Завел бы тебя куда-нибудь, да и костей не оставил. Ешь давай и спать вали отсюдова. Второй этаж, комнату любую выбирай. Но деньги вперёд!

Гарри медленно сунул руку в карман, вынул несколько монеток. Трактирщик сгреб серебро и со стуком поставил перед Гарри тарелку с пирогом и новую кружку.

— Ешь, мальчик, — сказал он неожиданно ласково. — И выпей. Завтра отоспишься, поедешь, куда хотел… И не веди ты ни с кем разговоров тут. Зеленый же совсем.

Гарри благодарно кивнул — он уже пришёл в норму и теперь ругательски ругал себя за глупую доверчивость. Пирог оказался вкусным и сытным, эль — терпким и сладковатым. Посетители трактира по-прежнему не обращали на Гарри внимания — видимо, гости с «той стороны» тут уже бывали, и они не рассчитывали ни на что новое. Гарри исподтишка разглядывал их. Тут были и обычные люди — правда, одетые, как в средневековье, — и разнообразные фейри. Гарри сумел опознать брауни, кобольдов и даже пака. Один из столов занимали бородатые человечки в суконных куртках с висящими у пояса лампами — похоже, это были настоящие горные гномы. У окна сидел горбатый карлик в длинном плаще и беседовал с двумя светловолосыми парнями, чьи рубашки почему-то усеивали влажные пятна, а пальцы были длинны, как щупальца. Попадались и женщины — как человеческие, так и нет: уже знакомые банши и зубастые богарты, красотки в длинных туниках, опоясанных гирляндами листьев, крохотные крылатые старушки. Между столами сновали девушки в венках, вроде той, что плясала под волынку, и разносили всякую снедь и выпивку.

— Эй, Бран! — крикнул вдруг один из гномов, глядя в окно. — Принимай высоких гостей! Королевская гвардия к тебе пожаловала.

Трактирщик подскочил на месте.

— Девки! Шевелитесь! — рявкнул он и кинулся к стене, чтобы открыть свежую бочку эля.

Служанки с весёлым визгом бросились врассыпную: одна — протирать столы в углу, вторая — за стойку, принимать у хозяина бутылки и серебряные кубки. Остальные просто растаяли в воздухе. Со двора послышался стук копыт, резкие отрывистые голоса и хохот. Дверь с силой стукнула о стену, и в трактир ввалился огромного роста человек в черном плаще, отделанном серебром. За ним следовали двое ростом поменьше, но в таких же плащах. Волосы у всех были перехвачены узкими обручами. От вошедших остро пахло лесом и костром, на их поясах лязгали мечи, а высокие сапоги позвякивали шпорами.

— Приветствуем благородных рыцарей! — заорали гуляки, все как один вздымая вверх стаканы и кружки. — Здоровье гвардии ее величества!

Огромный детина осклабился и лениво помахал рукой в кожаной перчатке. Все трое прошли к стойке. Трактирщик толкнул вперёд служанку с подносом, рыцари до дна осушили кубки, а самый высокий на закуску смачно расцеловал подавальщицу. Раскрасневшаяся служанка стрельнула в него глазами и немедленно налила ещё.

— На стол неси, — весело сказал детина. — Здорово, Бран, старый ты хрыч. Вино у тебя всегда отменное — за что и ценим. Прикажи-ка своим сбегать во двор — у меня за седлом кабанчик разделанный, жаркого хотим. Ну и винца побольше.

— С удачной охотой, милостивый государь Атти, и вас, господа, — трактирщик поклонился и жестом отослал служанку. — А где сир Канис?

— Капитан во дворе задержаться изволили, — снова осклабился детина. — Конь у него содрал подкову, так что кузнецу вашему страх внушает… Ну, ладно, прикажи своим мокрохвостым красоткам подать нам вина и закусок. Пошли, ребята, а то я себе об седло всю задницу отбил.

Рыцари, звеня и грохоча, направились к дальнему столу, где уже суетились служанки. Гарри с любопытством разглядывал блестящие ножны мечей и кинжалы на поясах. Ощущение сказочности происходящего нахлынуло с новой силой: конечно, это были далеко не легендарные рыцари Круглого Стола, но один вид этих вояк повергал его в смешной и немного стыдный мальчишеский восторг. Он даже не заметил, как снова распахнулась дверь, и опомнился, только когда в трактире наступила тишина. Бран низко поклонился и прогудел:

— Мое почтение благородному сиру Канису.

Гарри оглянулся — и окаменел. Кружка выскользнула из его пальцев, часть эля выплеснулась, заливая остатки пирога, но он этого даже не заметил.

— Доброго вечера, почтенный Бран, — произнёс спокойный голос, знакомый до мучительной рези в груди. — Рад видеть тебя в добром здравии.

 Часть 1, глава 3.2